– Ты уверен, что мы здесь в безопасности? – Лопе и Коул пристроились рядом с проводником.
Синтет посмотрел на них.
– Там, где существует патоген, нигде не безопасно. Но, как бы то ни было, за прошедшие десять лет здесь я устроил свой дом, и я не видел никаких следов вируса в пределах комплекса. Уверяю вас, за эти десять лет у меня было предостаточно времени и мало других занятий кроме как удостоверяться, что целостность этого редута сохранилась нетронутой. Я не жду, что вы расслабитесь, но я прошу, чтобы вы мне немного верили, – он снова улыбнулся. – Если бы я не считал, что здесь безопасно, я бы вас сюда не привел. В городе полно других уцелевших зданий, которые не столь надежны.
– Твои слова имеют смысл, – проворчал Лопе. – Веди.
Дэвид начал подниматься по длинной загибающейся лестнице, которая эффектно поднималась вдоль одной из стен. К счастью, ступеньки здесь были чуточку ниже, чем те, монументальные, что вели ко входу в здание.
Снизу Уолтер следил за восхождением своего близнеца. Словно чувствуя гнет взгляда второго синтета, Дэвид неожиданно остановился, вынудив Лопе и Коула замереть позади него. Он посмотрел вниз, оглядел Уолтера и наконец-то к нему обратился:
– Добро пожаловать, брат, – он склонил голову.
В качестве ответа Уолтер один раз кивнул. Дэвид кивнул в ответ, причем его подбородок опустился и поднялся ровно на то же расстояние и ровно с той же скоростью, что и у Уолтера, после чего синтет возобновил подъем, уводя Лопе и Коула вверх. Вскоре все трое исчезли в открытом проеме высоко над головами.
Отвернувшись, Дэниелс увидела, что Орам уставился на кольцо огромных изваяний голов – его внимание снова растворилось в круговороте наполненных страданием мыслей. Скульптуры были достойны обсуждения даже просто с эстетической точки зрения, но она сомневалась, что он сейчас способен поддержать дискуссию. Потому, оставив капитана разбираться с личной травмой, она подошла к Уолтеру.
Взгляд синтета все еще был обращен вверх к порталу, через который вышли Дэвид и два солдата. Дэниелс смотрела на него достаточно настойчиво, чтобы он наконец-то обратил на нее внимание.
– Что ты думаешь о Дэвиде? – спросила она. – И о его истории?
– Они определенно дают пищу для размышлений. Я с ним поговорю. Как «брат с братом». Здесь точно можно многое узнать. И от него, – под ее настойчивым взглядом он добавил: – Разумеется, я буду держать тебя и остальных в курсе о том, что узнаю.
Несмотря на то, что жуткий шторм в ионосфере продолжал бушевать, на более высокой орбите, которую занял «Завет», было абсолютно спокойно. И это составляло сильный контраст с тем, что случилось на поверхности планеты далеко внизу, хотя находившиеся на борту все еще не были посвящены в детали.
Мать мониторила все вокруг, под ними ничего не менялось, а потому на мостике было нечем заняться. Сделав перерыв и отойдя от своих станций, Апворт и Рикс стояли у главного обзорного иллюминатора и глазели на таинственный шар, вращающийся внизу. Апворт взяла мужа за руку, чтобы приободрить как себя, так и его.
– Ничего мы не можем сделать, милый, – тихо проворковала Апворт. – Пока связь не восстановится, мы не имеем представления о том, что там творится.
– Я знаю, – он сжал ее ладонь. – Это самое сложное. Очевидно, что у них там какие-то проблемы. Мы знаем достаточно, чтобы понять, что случилось что-то плохое, но деталей мы не знаем.
Позади них стоял глубоко задумавшийся Теннесси. Он был необычайно серьезен и изучал голограмму, которая показывала расположение корабля, мир внизу и неутихающую бурю. Он протянул руку и его пальцы прошли сквозь изображение, меняя его, подстраивая относительные позиции корабля, шторма и поверхности. В итоге он пробормотал что-то себе под нос.
К черту. Он сделал достаточно расчетов. Расчеты не помогут тем, кто попал в беду на планете. Он повысил голос:
– Мать. Спустись до позиции в восьмидесяти километрах над штормом.
Это привлекло внимание Апворт. Тут же. Она переглянулась с мужем, прежде чем повернулась к пилоту.
– Эй, Ти. Погоди.
Он отошел от голограммы и повернулся к ним обоим.
– Физика не сложная. Чем ближе мы к поверхности, тем выше шансы на восстановление связи с командой экспедиции.
Рикс изумленно на него уставился.
– Да ладно, Теннесси. Корабельные системы будут функционировать одинаково эффективно, останемся мы здесь, отлетим дальше или снизимся. Пространственная близость не делает разницы.
– Для нас – нет, не делает. Но для тех, кто застрял на поверхности – еще, мать ее, как делает. Особенно, – добавил он, – если у них проблемы с передатчиком в модуле, и они пытаются связаться с нами через личные передатчики. Если они пытаются выйти с нами на связь только за счет полевых коммов, тогда расстояние имеет значение.
– Мы не знаем, так ли это, – Рикс смотрел на него в тревоге.
