По мере ужесточения законов росло число евреев, покидавших страну, но большинство оставалось. Хотя опасные симптомы накапливались, евреи Италии верили: в Италии невозможно то, что происходит в Германии и Польше. Как метафорическая лягушка, которая варится заживо в медленно закипающей воде, большинство итальянских евреев приспосабливались к новым жестоким реалиям и просто продолжали жить. Да и куда могли уехать семьи вроде семьи Лоренцо, прожившие в Италии многие столетия?
В 1943 году началась немецкая оккупация Северной и Центральной Италии, и проживавшие там еврейские семьи оказались в ловушке. Немецкие и итальянские СС выслеживали их, а они пытались спрятаться или бежать. Одним удавалось перебраться через горы в Швейцарию. Другие нашли приют в монастырях. Третьи прятались в домах сочувствующих друзей или соседей.
Но большое число было арестовано и депортировано, как семья Лоренцо, отправлено поездом на север. Большинство считало, что их направляют в трудовые лагеря, и лишь немногие предполагали, что путешествие закончится в крематориях лагерей смерти в Польше.
В Венеции операцию провели так неожиданно, что многих застали прямо в кровати. В начале декабря 1943 года завыли сирены воздушной тревоги, заглушившие все крики, и власти арестовали около сотни евреев. Их поместили в школу, превращенную в центр временного содержания. Там они провели несколько дней без пищи, и сострадательные соседи забрасывали еду через окна. Изголодавшихся, их повели через весь город на вокзал, посадили в поезд, а они, вероятно, все еще верили, что останутся в живых, потому что многие из них написали успокоительные письма друзьям в Венеции.
На пути в Освенцим они неизбежно оказывались в транзитном лагере Рисьера-ди-Сан-Сабба на окраине Триеста. На этом месте прежде стояли корпуса предприятия по шелушению риса, но впоследствии Рисьера-ди-Сан-Сабба стал единственным лагерем смерти на итальянской земле. К весне 1944 года там построили крематорий, где сожгли тысячи казненных политических заключенных, бойцов Сопротивления и евреев. Сообщалось, что выстрелы, а иногда и крики из печей были такими громкими и жуткими, что их пытались заглушить музыкой.
На этом жестоком историческом ландшафте легко обнаруживаются всевозможные негодяи: от политиков, ратовавших за антисемитские законы, фашистской полиции, с готовностью арестовывавшей и депортировавшей своих соотечественников, до информаторов, выдававших своих соседей и коллег. Но так же легко обнаруживаются и герои: глава еврейской общины профессор Джузеппе Йона, который, получив приказ передать властям список венецианских евреев, уничтожил все документы и покончил с собой; тысячи бойцов Сопротивления, многие из которых погибли от рук мучителей в Сан- Саббе; сострадательные карабинеры, полицейские, чиновники, которые отказывались арестовывать местных евреев и даже помогали им прятаться; бесчисленные монахини, священники и простые итальянцы, которые кормили, одевали и давали приют незнакомцам, оказавшимся в отчаянной ситуации.
Как и Бальбони, некоторые из безвестных героев заплатили жизнью за свою самоотверженность. В романе «Игра с огнем» я хотела воздать должное этим людям, обычным мужчинам и женщинам, чьи отважные и жертвенные поступки всем нам дают надежду. Даже в самые темные времена всегда найдется Лаура, чтобы осветить путь.
Рассказы
Паутина смерти
1
Прибыла «королева мертвых».
Когда в тот промозглый день судмедэксперт Маура Айлз вышла из своего черного «лексуса», ее внешний вид точно соответствовал прозвищу, которое давным-давно дали ей копы бостонской полиции. Черная машина, черное пальто, черный шарф. Так оно и должно быть в зимний день с его сгущающимися тенями и предчувствием неминуемого первого снега.
Детектив Джейн Риццоли вскинула руку в перчатке.
– Привет, док! – крикнула она. – Надеюсь, ты захватила фонарик.
Маура пересекла улицу, подошла к ступенькам церкви и оглядела аркообразную дверь и заколоченные досками окна.
– Святой Антоний? Это сооружение много лет не используется.
– Жертве удалось проникнуть внутрь, – сказала Джейн.
Дрожь пробрала Джейн, когда ветер растрепал ее волосы и запутался в полах пальто.
– К несчастью, это удалось и ее убийце, – добавила она.
– Убийце? – Маура кинула на Джейн вопросительный взгляд. – Ты, значит, уже решила, что тут произошло убийство.
– Увидишь тело – поймешь почему.
Джейн дождалась, когда Маура наденет бахилы и перчатки, потом толкнула массивную дубовую дверь, и они вошли внутрь. Хотя стены теперь и защищали их от ветра, во влажном помещении не показалось теплее, каменная кладка словно сама излучала холод. Электричество здесь отсутствовало, и свет давала только аккумуляторная лампа криминалистической бригады, сверкавшая в дальнем конце. В гулком пространстве наверху висели густые, словно ночь, тени.
– Как обнаружили тело?
– Проходившая мимо женщина услышала крики изнутри и позвонила девять-один-один. Первый приехавший полицейский сказал, что задняя дверь не
