И, растопырив все свои манипуляторы, рванул навстречу контейнеру, напевая бравурную песню на неизвестном Клыку языке.
Боевой Оперативный Бот Универсального Сопровождения назывался боевым лишь формально. На самом деле он не умел сражаться и не смог бы вступить с робокригами в бой, даже получи он такой приказ. Зато он мог выполнять столько видов обычной работы, что и не перечесть. Вот и сейчас Бобус не дрался, а лишь пытался остановить движущийся объект, представляющий опасность для Клинков. Иными словами, занимался рутинным для себя делом, не помышляя ни о каком героизме. Хотя в действительности он спасал жизни своих хозяев от угрозы, остановить которую они сами были неспособны.
Умея служить турелью, Бобус мог закрепляться за любую поверхность, даже металлическую. Делал он это быстро и очень надежно. И когда контейнер врезался в него, он, выпустив распорки, прибил себя к полу стопорными штырями и закрепился манипуляторами промеж коридорных стен. Не всеми манипуляторами – остальными он ухватился за контейнер и притянул себя к нему с такой силой, что открыть его дверь отныне стало невозможно.
Наткнувшись на преграду, «бронетранспортер» остановился, пусть даже весу в нем было во много раз больше, чем в роботе. Но скорость у левитирующей платформы была невысокой, поэтому сбить Бобуса с места ей не удалось. А откатиться назад и повторить попытку она уже не могла. Бобус вцепился в контейнер мертвой хваткой, и, чтобы вырваться из таких объятий, платформе следовало быть гораздо мощнее.
Вторая дверь контейнера находилась на противоположной стороне. Но, высадившись через нее, робокриги ничего не выиграли. Между ними и Бобусом по-прежнему оставался барьер, который не столько оберегал роботов от пуль, сколько не давал им добраться до Бобуса и расчистить дорогу.
Впрочем, какой бы устойчивой ни выглядела его позиция, назвать ее долговечной, увы, нельзя. У робокригов тоже имелись инструменты для прокладывания дороги через преграды. Инструменты, которые можно было использовать и в качестве оружия ближнего боя без опасения нанести урон корабельной обшивке. И от которых Бобусу было уже нечем защититься…
Робокриги незамедлительно приступили к делу. Какой бы крепкой ни была контейнерная дверь, устоять перед их резаками она не смогла. Когда они пропилили в ней несколько брешей, вильдеры стали палить туда из лучевых винтовок, чем замедлили разрушение контейнера, но опять же ненадолго. Враг продолжал кромсать дверь, несмотря на то что через дыры в ней его то и дело доставал меткий выстрел кого-нибудь из Клинков.
Резаки дотягивались и до манипуляторов Бобуса. К моменту, когда робокриги вдруг прекратили работу и снова отступили, Бобус лишился всех манипуляторов, которыми он цеплялся за контейнер, и получил несколько пробоин в корпусе. Но оставшиеся манипуляторы и стопорные штыри в распорках все еще позволяли ему блокировать поврежденную дверь. Клык рассчитывал на то, что его оруженосец продержится хотя бы пять минут, но он сдерживал натиск врагов уже все двенадцать – удивительная стойкость для старика!
Когда утих скрежет и лязг металла и робокриги вышли из контейнера, до Ржавого Клыка донеслись какие-то странные звуки. Поначалу он принял их за дребезжание изрезанной двери, но вскоре понял, что ошибся.
Звуки эти издавал Бобус, продолжающий, несмотря ни на что, распевать свою песню на непонятном языке. И голос его звучал так, будто совершенно ничего не происходило. Так, будто на самом деле он не противостоял в одиночку толпе свирепых роботов, а занимался привычной для себя работой, вроде снаряжения пулеметных магазинов или ремонта какого-нибудь оборудования…
– Эй, дикари, вы еще живы? – неожиданно заговорил интерком голосом Лавины Карр.
– Да, живы, воткнись тебе в задницу омуданский звероеж! – прорычал Наждак, которому судьба Бобуса тоже была далеко не безразлична. – Чего тебе надо?
– Если живы, значит, бросайте все и скорее дуйте к нам! – велела сайтенка. – Мы тут еще не во всем разобрались, но блокировать вход на мостик уже научились!
– Отличные новости! – воодушевился Вертун. – Что скажете, высокий?
– Делаем так, как сказала Лавина! – лаконично подытожил Клык. И, не наблюдая за контейнером какой-либо активности, прокричал поющему оруженосцу: – Бобус! Приказываю оставить пост и отступать вместе с нами! Быстрее, малыш, шевели гусеницами!..
Кажется, Бобус продребезжал что-то в ответ, только вождь его уже не расслышал. Именно в этот момент враг нанес новый удар, гораздо более опасный, чем предыдущие.
Робокриги не стреляли в Клинков, но те, следуя солдатской привычке, не маячили у них на линии огня, держась по обе стороны от выхода из перехода. Что их и спасло, когда из контейнера вдруг ударил направленный в их сторону взрыв. Правда, в нем не было ни огня, ни дыма, и грохот его был хоть и сильным, но не оглушающим. Однако, несмотря на это, пронесшаяся по коридору ударная волна смела все, что оказалось у нее на пути. И в первую очередь – искромсанные двери контейнера вместе с подпирающим их Бобусом.
На самом деле это был, конечно, не взрыв, а энергетический таран – генератор направленного силового импульса, используемый для разрушения всяческих преград. Не слишком крепких – чтобы разбить им двери контейнера, те понадобилось ослабить, прорезав их в нескольких местах. Наверняка это устройство могло генерировать и более мощный импульс. Но робокриги помнили, что они действуют в опасной зоне корабля, и отрегулировали свое оружие так, чтобы оно не нанесло «Шпиру» повреждений.
Все, что ощутили вильдеры, – это сильный толчок в переборку, за которой они прятались. Содрогнувшись, она больно стукнула их по плечам и заставила отшатнуться, но сам импульс как таковой их не задел. А вот Бобусу не повезло. Он оказался на пути невидимого тарана и был повержен на пол, не успев исполнить приказ вождя об отступлении.
