Мимо двери прошла… Нет, не прошла, остановилась и постучалась.
– Ланс, открой! Я твою футболку принесла, ты в санузле забыл…
Ланс, поколебавшись, слез с койки и подошел к двери. Раз сама пришла, это ее проблемы. Пусть смотрит. Из каюты его гнать уже некуда.
– Вот, держи. – Девушка действительно уставилась на его лицо, но ожидаемого отвращения, даже первоначального ужаса, в ее глазах не возникло. – Сильно болит?
– Нет.
Футболка была выстиранная, высушенная и отглаженная, еще теплая. Пятна крови исчезли, разве что на рубчике горловины еле заметные разводы остались, но от чего – непонятно.
– Точно? Хочешь, я тебе сюда ужин принесу? Или хотя бы чайку?
Ланс еще раз оценивающе всмотрелся в Полину. Дважды перепроверил данные. Негативная реакция отсутствует.
– Нет.
Киборг натянул футболку прямо на майку, вышел из каюты и целеустремленно направился к шкафчику с посудой.
– Ну и что это было?! – растерянно пробормотала девушка ему вслед.
Чуть погодя киборги уже вдвоем и с Полиной осмотрели грузовой отсек, но других молей и их кладок не обнаружили.
У капитана отлегло от сердца, однако штатный зоолог вернулась в крайней задумчивости и полезла рыться в справочниках.
– Странно, – сказала Полина, убедившись, что память ее не подводит. – У центаврианской моли очень короткий жизненный цикл, если бы она залетела к нам на предыдущей станции, то сейчас тут бы уже целое облако порхало.
– А сколько она живет?
– В благоприятных условиях – сорок восемь часов. Но взрослая особь, в отличие от обычной моли, продолжает активно питаться и запрограммирована на три кладки – пока не отложит, не сдохнет. Если пищи достаточно, формирование яиц идет быстро, буквально за пять-шесть часов, если нет – приостанавливается, и голодная моль может рыскать в ее поисках до года. В грузовом отсеке еды для нее было полно, хотя бы та биоразлагаемая леразийская упаковка, моль тоже не прочь ее разложить.
Пораженная ужасной мыслью, Полина помчалась обратно в отсек, проверять лежащую на полу пленку – вдруг моль расплодилась под и между ее слоями, жируя на засохшей смоле?! Догадка не подтвердилась, но устрашенная команда снова обшарила отсек, и на этот раз Дэн нашел кое-что интересное: маленький пустотелый кубик из темного пластика, прилепленный с помощью кусочка жвачки в тени под выступом панели датчиков. В каждой грани было по несколько точечных проколов, а в одной – аккуратная дырка диаметром с палец.
Станислав заглянул в дырку и обнаружил, что толщина стенки кубика больше сантиметра и в ней поблескивают металлические волокна.
– Ничего себе у этой твари зубы! Сколько же времени у нее ушло на прогрыз этой штуки?!
Капитан передал кубик механику, который колупнул материал ногтем и потрясенно присвистнул.
– Пятнадцать дней, – уверенно заявил Тед, пока Полина что-то подсчитывала на пальцах.
– С чего ты взял? – изумилась девушка. – Надо же учесть прочность пластика, его питательность и токсичность, исходный возраст моли – она могла начать грызть его еще личинкой…
– Ну а кто, думаете, нам ее подкинул?! Змеелюд с фреанами к этому углу не приближались, и вообще он ящиками загорожен, а больше мы никого в грузовой отсек не пускали.
– Втжрнсвлчь! – ругнулся Михалыч, имея в виду вовсе не моль. – Млтг, чтгрбт нсхтл, ткещи угрбтьндлся!
– Ну, угробились бы мы вряд ли, разве что если бы в завис попали, – резонно возразил Вениамин, – а вот груза точно лишились бы. Плюс на месяц в карантин загремели бы, засеки моль санстанция, а не Ланс.
– Но зачем Грэг это сделал?! – не укладывалось в голове у Полины. – Он же собирался нас только ограбить, говорил, что не хочет ссориться!
– Поссорились бы мы в любом случае, вопрос в масштабе. – Станислав хорошо знал психологию подобной швали: они сами как моль, что не сожрут, то испортят и загадят. – Грэг отлично понимал, что даже самое миролюбивое ограбление не сойдет ему с рук, но если наш груз уничтожит «внезапно» заведшаяся моль и мы окажемся на мели, то желания и возможности мстить у нас поубавится.
– И не боится же он таскать с собой такое опасное биооружие! – удивился Вениамин.
– Если положить кубик в морозильник при температуре ниже минус десяти, моль уснет. – Полина почему-то спрятала руки за спину и мученически подергивала лицом.
– А при какой сдохнет? – педантично уточнил Дэн.
– Есть неподтвержденные данные, что ее умудрялись подцепить даже на погибших кораблях, несколько месяцев провисевших в открытом космосе. Но это, наверное, зависит от того, где они висели, – при абсолютном нуле точно сдохла бы, а вблизи какой-нибудь звезды, где потеплее, – уже нет. Лишь бы полной разгерметизации не было, а температура дело десятое. Хотя эта дрянь и в вакууме может до получаса продержаться!
– Ого, дольше киборга, – уважительно заметил Дэн.
