– Не доучился, математику завалил, – раздраженно буркнул Станислав.
Он не стыдился своей «неудачи», но сейчас эта тема была крайне неуместной. Осада велась по двум фронтам: внизу, на оцепленном космодесантом мысе, и на орбите, где точно так же замерли друг напротив друга восемь пиратских судов и пять армейских. Пиратскую верхушку накрыли во время гулянки по случаю крупной добычи – почти случайно, осведомитель удачно подвернулся. Ну, как накрыли… Прилетели, высадились как можно ближе к цели, но она оказалась неожиданно хорошо укреплена, и первый штурм провалился. Только и осталось поорать в мегафон и по рации: «Сдавайтесь!», получив в ответ: «Хрен вам!» Но, если пренебречь «заложниками», при повторной атаке преимущество будет на стороне космодесанта – у них и огневой мощи больше, и выучки, и подкрепление через сутки-двое пришлют… Однако Станислав задницей чуял: этих суток у них нет.
– Что, серьезно?! Можно ж было договориться, пересдать… – Капитан, напротив, цеплялся за любую возможность отвлечься от безнадежной, с его точки зрения, ситуации.
– Можно, – не стал распространяться старшина.
В том году у него умер отец, три месяца спустя – мать, и стало не до учебы – ни финансово, ни морально. Станислав взял академический отпуск и пошел служить рядовым по контракту – год, два, а там показалось уже глупо возвращаться за парту и забивать голову интегральной бессмыслицей. Хотя изредка – например, сейчас – Станислав жалел, что сошел с трассы у самого финиша.
Бледный закат оседал прямо на глазах, еще десять – пятнадцать минут, и Маяк канет во тьму, а вместе с ним надежда на успех операции.
– Давай сигнал к атаке, – жестко велел старшина, демонстративно откладывая бинокль и опуская щиток шлема. – Хватит, насиделись.
– Без приказа? – беспомощно повторил капитан.
Станислав шумно вздохнул. Вот именно поэтому за пятнадцать лет службы Рейн и не поднялся выше капитана. Правда, по той же причине и ниже не спустился.
– Если бы командование видело, что тут происходит, то давно бы его отдало. Все проблемы из-за гнилой связи и идиотов-психологов, которым сперва свои мозги надо вправить, а уж потом в чужих ковыряться.
– Да, но… – На капитанском лице отразилась заведомо обреченная на провал борьба здравого смысла с армейским уставом. – Если так подумать, из Маяка пиратам деваться некуда, мы все подходы оцепили. Может, Волк просто понял, что ему хана, вот и резвится напоследок? Не хватало мне из-за его закидонов погон лишиться, да и тебе, кажется, всего ничего до пенсии осталось…
Станислав задумчиво кивнул, словно соглашаясь с этими аргументами. Поправил бронежилет, проверил индикатор батареи бластера, небрежно протянул руку к командирскому поясу, отцепил от него рацию и, прежде чем Рейн осознал, что происходит, уверенно скомандовал:
– Сорока сидит на флюгере. Повторяю: сорока сидит на флюгере.
После чего так же спокойно размахнулся и далеко, красиво, как учебную гранату, зашвырнул рацию в черные зубья прибрежных скал.
– Да ты… Да что ты себе… Под трибунал пойдешь, идиот! – вякнул моментально побелевший капитан, пятясь от Станислава, как от бешеной собаки, но тот, больше не обращая на него внимания, выскочил из укрытия и короткими перебежками рванул к башне.
Если сержанты и узнали голос Станислава, то не удивились и не стали мешкать. Старшина в роте – первое лицо после командира, и, сказать по правде, бойцы доверяли ему куда больше, чем Рейну. Кодовая фраза единой волной сорвала с мест засидевшихся, тоже матерящих командирскую трусость десантников. За время вынужденного бездействия они успели найти и обезвредить большинство расставленных пиратами ловушек, подготовить свои и детально продумать план атаки. Стрелки прикрытия открыли шквальный огонь по дверям и окнам, в расщелине глухо чпокнула пневмопушка, выплюнув мину-липучку. Она несколько секунд повисела на стене башни, все чаще мигая алым огоньком, а потом рванула, раскурочив стену аккуратной двухметровой дырой. Чпок… Чпок… Выстрелов было пять, взрывов только четыре – одна мина прошла мимо цели, упала где-то в скалах, и наводящий не стал ее активировать. «Подобрать после боя, – машинально отметил старшина. – Стрелку, если уцелеет, выговор». Ладно бы просто выше или ниже взял, а то конкретно в молоко, своим же на головы свалилась.
Станислава обогнали два ротных киборга, скользнули слева и справа молчаливыми тенями. Старшина отметил их краем глаза и едва заметно вздрогнул, сжался, хотя ни задеть его, ни спутать с противником биомашины не могли. От киборгов веяло жутью, даже когда они просто стояли в казарме у стенки, как манекены, а уж когда «оживали»… Большинство бойцов хорохорились, уверяя, что ничего подобного не чувствуют, техника и техника, но Станислав себя не обманывал. Ксеносы и те вызывали меньше неприязни, к ним постепенно привыкаешь и начинаешь воспринимать как людей в причудливых костюмах. Киборгов – нет.
Тем не менее польза от них была существенная: DEX’ы нырнули в один из проломов, сразу озарившийся изнутри пламенем. Продержались они недолго, секунд пятнадцать, но успели разведать и доложить обстановку, а главное – зачистить путь для второй волны штурмовиков в мощных, но неповоротливых бронескафандрах. Иначе их вымело бы оттуда направленным взрывом, как в первый раз.
Холл удалось взять с настораживающей легкостью. Пираты, почти не показываясь, отступили на верхние и нижние этажи и стали плеваться огнем оттуда. Настал черед бойцов в более легкой и компактной броне – низкие потолки, толстые каменные стены, винтовые лестницы, узкие коридоры и маленькие комнатки бывшего монастыря придавали гостинице средневековый колорит, но, к сожалению, крайне затрудняли ее захват. За толстыми дубовыми дверями космодесантника могло ожидать что угодно: от трех пиратов с плазмометом до визжащей полуголой девки, а то и все вместе. Даже
