изменить политический климат в Европе. Но еще нам надо будет как следует намять бока англо-франко-туркам на Черном море. Знаете, как правильно есть слона?
– Не знаю, – честно сказал я.
– Его едят по кусочку. А то ведь можно и подавиться. Ладно, скоро надо будет двигаться к вертолету. А вы, Николай Максимыч, как я понял, летите со мной?
– Да, Дмитрий Николаевич, – ответил я.
– Тогда мы с вами увидимся через час десять – за пятнадцать минут до вылета.
И вот я сижу на внешне хлипкой скамейке в рабочем отсеке вертолета. Под нами Финский залив. Неподалеку от нас – на севере – финский берег, а чуть подальше, на юге, хорошо был виден эстонский, тьфу ты, эстляндский. Между ними – россыпи островов, больших и маленьких.
Вскоре в прямоугольнике иллюминатора мы увидели яркие точки.
– Горят, родимые, – наклонившись к моему уху, произнес Кольцов. – Похоже, «Ансат» порезвился, а на нашу долю ничего и не оставил. Ладно, если наша помощь больше не нужна, то летим в Свеаборг. А вы снимайте, снимайте.
Один из морских офицеров, повинуясь жесту капитана 1-го ранга, сдвинул в сторону дверцу вертолета. В отсек ворвался свежий ветер. Внизу хорошо были видны корабли, как наши, так и неприятельские.
Не менее пяти кораблей противника горели. На всех остальных были спущены флаги, а чуть восточнее была хорошо видна небольшая группа русских кораблей. Отсняв все это, я уселся на свое место. Тот же офицер закрыл дверь, потом крикнул что-то в кабину пилотам, и Ка-27, прибавив скорость, полетел далее на восток.
И вот, наконец, Суоменлинна, или Свеаборг, как его называли в это время. Несколько минут мы покружили над островом, выбирая место для посадки. Потом, видимо, заметив приготовленную для нас импровизированную ВПП, вертолет начал снижаться.
Мы приземлились неподалеку от прилетевшего раньше нас героя сражения при Мякилуото – вертолета «Ансат». Когда я вышел из нашей «кашки» и стал снимать все на камеру, ко мне подошел неизвестный мне офицер с погонами майора. Он пожал мне руку и представился:
– Майор ГРУ Копылов Иван Викторович.
– Николай Максимыч Домбровский, журналист.
Выбравшиеся из вертолета Кольцов и два сопровождавших его офицера тем временем с любопытством осматривались по сторонам. Майор Копылов, увидев Кольцова, подошел к нему и доложил:
– Товарищ капитан 1-го ранга, император ждет вас.
Чуть поодаль, шагах в ста от нас, мы увидели высокого, баскетбольного роста человека с залысиной и усами, портрет которого я так часто встречал в книгах, посвященных Пушкину и Лермонтову, а также по русской истории, которые любили читать мои родители. Я сделал стойку и взял наперевес свою камеру. Кольцов, одернув мундир, подошел к Николаю, отдал честь и представился:
– Ваше императорское величество, капитан 1-го ранга Кольцов, честь имею…
17 (5) августа 1854 года.
Свеаборгская крепость
Капитан 1-го ранга Кольцов Дмитрий Николаевич
Так вот ты какой, император Николай Павлович. Много разного я про тебя читал, и хорошего, и плохого. Посмотрим, какой ты в действительности.
Император внимательно взглянул на меня своими голубыми глазами, а потом, улыбнувшись уголками губ, произнес:
– Я очень рад видеть вас, господин капитан 1-го ранга. Мне уже доложили о вашей блестящей победе над неприятелем. Замечательно, что в этом деле приняли посильное участие и корабли Российского императорского флота. Если вы не против, то мне хотелось бы переговорить с вами с глазу на глаз. Я предлагаю пройтись по этому плацу и обсудить некоторые вопросы.
– Ваше величество, – ответил я, – полагаю, что откровенная беседа – именно то, что нам сейчас нужно. Тем более что до прибытия в Свеаборг кораблей русского флота с захваченными неприятельскими судами у нас в запасе несколько часов.
– Господин капитан 1-го ранга, – император, задумчиво шагавший рядом со мной, наконец решил задать мне прямой вопрос, – скажите, почему вы, попав в чужое для вас время, решили вступить в войну против Англии и Франции на стороне России?
– Ваше величество, – сказал я, – мы без колебания пришли на помощь вам, нашим славным предкам, вступившим в схватку с самыми сильными государствами Европы. В нашей истории Россия не проиграла войну, она просто не смогла одержать в ней победу. Это не должно повториться в вашем времени.
После этих моих слов император заметно помрачнел. Ему было неприятно слышать такое от человека, который хорошо знал, чем кончится война, в которой у России не было союзников. Ведь Австрия и Пруссия фактически предали Россию. Но возражать он мне не стал, решив сразу перейти к текущим делам.
