покрытый жуткими ранами, а не в этот полоумный сгусток ненависти. Ящер мгновенно воспользовался заминкой, понесся, бросился на раненую ногу, поджатую к туловищу. Дракон отдернулся, но Балур прыгнул, запустил руку в открытую рану. Дракон заверещал, замахал лапами, но Балур, кипящий ненавистью, держался прочно. Он вскарабкался выше, ухватил за щиколотку. Дракон лягнул, но Балур удержался.
Вся людская армия перестала атаковать, замерла и уставилась на несуразный поединок. Кажется, судьба битвы сосредоточилась в абсурдной, неравной драке. Люди глядели на валяющийся в грязи отрубленный драконий палец, монумент невозможной свирепости ящера и невозможности его цели. Не может же он порубить дракона на кусочки?
А вдруг?
Кажется, обоим противникам было наплевать на все, кроме их самих. Балур умудрился найти точку опоры, крепко уцепился за когти и щиколотку и сосредоточенно рубил. С каждым ударом сыпались искры. Дракон скребся и полосовал себя когтями, но Балур втискивался глубже, подальше от угрозы.
Взвыв, дракон содрогнулся всем телом и прыгнул в воздух. Балур не обратил внимания на удаляющуюся землю. Подумаешь, взлетели! Главное — работа. Он прикончит монстра. А перед тем монстр запомнит имя Балура. Все запомнят его имя. Даже боги. Но после того, как он отрубит хренову ногу.
Тварь изогнулась, и на жуткое мгновение Балур ощутил, как ослабла его хватка. Дракону уже не нужно поддерживать собственный вес. Дракон больше не держал ногу в положении, позволявшем Балуру крепко ухватиться. Аналез ожесточенно цеплялся за покалеченную конечность, и в его рассудке инстинкт самосохранения старался выглянуть из-за кровавого тумана боевой ярости. Ящер удовлетворил обоих, впившись клыками в борозду, уже прорубленную на ноге. Если надо, он прогрызет насквозь это мясное бревно!
Мир закрутился — дракон кидался из стороны в сторону, кренился набок. Ноги ящера сорвались, задергались в пустоте. Но Балур удвоил хватку, вонзил клыки глубже. Чешуя хрустнула под ними — и в рот хлынула обжигающе горячая кровь. Балур чуть не захлебнулся, сплюнул. Проклятый дракон и на вкус был дерьмо. Балур завертел головой, высунув язык. Дрянь какая, вкус крови не уходит. Скривившись, ящер вгрызся опять. Его запомнят!
Наконец корчащийся дракон смог сложиться почти вдвое и скребнул по Балуру задними лапами. Коготь прочертил глубокую борозду на спине. Руки вздрогнули, на мгновение Балур повис в пустоте, но в последний миг отчаянно вцепился в щиколотку.
Внизу крутилось поле битвы, размытая чересполосица лиц. Над ухом свистнула стрела, клацнула о чешую рядом с рукой.
— Имбецилы, будьте не стреляющими в своего пророка! — заорал Балур в свистящий кругом ветер.
Вряд ли они расслышали.
Он напрягся, стараясь взобраться выше по кружащемуся дракону. Руки уже устали, пальцы соскальзывали. Надо выпустить стрелку, ухватиться крепче другой рукой. Но если выпустить, какой смысл было лезть? Острый кусок металла нужен, чтобы вогнать его в драконий череп и перемешать там мозги.
Из-за таких мыслей Балур в конце концов сорвался и полетел, кувыркаясь, в ночном небе.
88. Все мы обречены упасть
Ящер кувыркался, тыча локтем в собственную задницу, и думал, что вот наконец и финал. Сожалений не было. Это хорошая смерть — с головы до ног во вражеской крови, со вкусом врага на зубах. Это слава. Скоро Балур сядет в преисподней вместе с Летти, и вместе они будут гонять мертвые души целую вечность.
Затем его объял рев, и мир заполнился челюстями. Красный выписал петлю, залетел снизу и мчался, разинув пасть, чтобы ухватить добычу в полете.
Покорность судьбе мгновенно оставила Балура. Этот бой еще не проигран!
Ящер прижал колени к груди, склонил голову, превратив свое массивное тело в подобие ядра, и, когда челюсти уже приготовились сомкнуться, он вмиг развернулся, растопырил руки и ноги.
Кулак ударил в ноздрю, нога — в нижнюю челюсть. Клыки лязгнули, сомкнувшись под животом. А самый кончик рыла ткнулся в пах. Балур сложился вокруг драконьего носа, воя от боли. Дракон фыркнул от неожиданности и злости, Балура подкинуло струей горячего воздуха, и ящер повис, зацепившись рукой за верхнюю губу, ощущая, как медленно соскальзывают мокрые от слюны пальцы.
Дракон мчался, Балур висел у него на носу. Дракон щелкнул челюстями — но ящера не достал. Тогда дракон глубоко вдохнул, наполняя огромные мехи легких. В темноту ударила струя огня. Жидкое пламя брызнуло рядом с кончиками пальцев Балура, и он почувствовал, как на них лопается кожа. Ящер заорал, стараясь удержаться. Но и огонь, и полет — уже чересчур. Дракон встряхнулся — и Балур полетел в ночи.
И уже не успел ничего сделать перед тем, как челюсти сомкнулись вокруг него.
