– Естественно! Чего мне тут с шантрапой по подворотням бегать? А там у меня обучение на фортепьяно, классы менеджмента, бизнес-курсы по участию в биржевых аукционах.
– Ого как! – восхитилась тётка. – Хорошо тебя там… учат. Да ты и всегда был смышлёным да приличным мальчиком.
– Пасиб, тёть Маш! – И обратился к вернувшемуся в прихожую полицейскому: – Что-то ещё хотите знать?
– Хочу. Ты своего дядю, Бориса Цаглимана, когда видел в последний раз?
– Давно. Больше года назад.
– А где он сейчас, не знаешь?
– Да здесь где-то! – хмыкнул парень недоумённо, обводя вокруг руками и с особым удовольствием замечая, как расширились глаза мужчины. – В Москве! Мама говорила, что он леденцами торговать начал. Но он жмот! Хоть бы раз принёс кулёчек да угостил. Наверное, всё лишнее полиция забирает…
– Может, и так, – покладисто обгадил своих коллег блюститель порядка, больше и внимательней присматриваясь к вешалке, на которой висело несколько предметов верхней одежды. – А в последнее время дядя не звонил, не писал?
– Не-а! Мама вообще говорила, что лучше с ним совсем не общаться. А то однажды влипнет со своими леденцами в неприятности и посадят как спекулянта.
– Тоже верно… А живёт он где?
– Без понятия! – тут следовало развести руками и пожать плечами: – Никогда у него не был.
– Ладно, спасибо за информацию! – Тип вроде собрался уходить, но подумал и решился: – Ты заработать хочешь?
– Сколько?
– Несколько тысяч долларов.
– Конечно хочу! – Парень и руки вытянул, словно уже собрался получать свои кровно заработанные тысячи.
– Дядю твоего ищут. Тому, кто укажет, где он – премия десять тысяч. Вот карточка с телефоном, если узнаешь где он – звони, премия будет твоя.
Костя карточку взял с уважением и притворным восторгом. Мужчина же, выходя за порог, вспомнил о тётке. Полез было в карман за карточкой, но чертыхнулся:
– У вас же есть! – и побежал вниз по лестнице.
Зато соседка под пристально-удивлённым взглядом Константина виновато улыбнулась и стала оправдываться:
– Да он ещё несколько дней назад заходил, просил звякнуть, если у вас дома кто объявится. Так что я…
– Да ладно, тёть Маш, – балагурил Костя, выжимая её на лестничную площадку: – Это мы в школе проходили: «Чекисты бдят и днём и ночью, зато не бздят и гадят жёлчью». Всего хорошего!
И закрыл дверь перед носом растерявшейся женщины.
А сам поспешил к тайнику, размышляя о случившемся.
«Сразу гада узнал! – он видел два раза этого типа, имеющего странную кличку Бобарь. Тот у Лавсана курировал распространителей наркоты, в том числе и среди цыган. – Под расстрел вокруг дома академика не попал, работа у него не та. Зато вынюхивать и следить – самое для него. Такая тварь могла что угодно во время обыска подложить… Но и не факт, что они раньше это не сделали. Получается хорошо, что я за ним тенью не сновал по всем комнатам. Ишь, полицейским заделался! И такие бешеные суммы предлагает бедным пенсионерам. Теперь эта дура тётя Маша будет возле дверного глазка жить. Там и помрёт… О! Всё на месте! – немного подумал и достал уложенную в самом краю углубления тридцатисантиметровую спицу. – А что?.. Хоть какое, но оружие. Недаром я с ней в молодости тренировался. Всё ниндзя себя воображал… Тьфу! Или не брать? – но всё-таки упрятал спицу в подкладку рукава, ловко там закрепляя. – Ну, вроде всё… Теперь бегом к паспортистке!»
Перед предстоящим прошением чувствовал он себя уверенно, потому что знал, как зовут чиновницу и на кого надо сослаться при даче взятки. Ну разве что в сумме чуток сомневался, потому как времена идут, традиции меняются. Но для гарантии просто добавил пару купюр в конверт, лежащий в нагрудном кармане.
По пути в райотдел Костик вёл себя спокойно, даже беззаботно и тем не менее слежку за собой всё равно заметил. Бобарь, похоже, недооценил своего подопечного, отнёсся к слежке халатно, вот и был засечен.
«Плохо! – обеспокоился Цаглиман. – Не приведи судьба, он мне не поверил и теперь ждёт подкрепления, чтобы меня тихо упаковать и доставить куда- нибудь для допроса. Тогда мне кранты, живым костоломы Лавсана не оставят в любом случае. А у меня кроме порошков и нет ничего… Надо было яда у академика попросить… Со спицей я ничего не стою. И себя не подколю… Ну а если Бобарь просто следит, думая, что я на «дядю» его выведу – тогда не проблема. Пусть хоть глаза себе выколет, на меня любуясь!»
Стараясь не нервничать, прошёл в приёмную возле кабинета паспортистки. Там сидела куча народа, из гущи которого сразу понеслось многоголосье:
– Куда прёшь?! Ещё не принимают! Что, очереди не видишь?!
– Да я к маме на минутку! – возмутился парень, словно невзначай показывая пустые ладони и чуть не отталкивая кого-то, загородившего дверь. – Что за
