– Окстись, старлей! Я радиста убил, он еще тепленький. А немцу, что на связи был, сказал, что сюда высадился полк морской пехоты, что положение у них безвыходное и они должны сдаться. Жизнь мы им гарантируем.
Все то время, пока он это говорил, руку старлея с пистолетом держал мертвой хваткой.
– Отпусти, стрелять не буду. Услышал немецкую речь, а тут ты по рации по-немецки разговариваешь. Дурное подумал.
– Горяч ты, старлей! – Игорь отпустил руку.
Старлей встал, отряхнулся.
– Бери наушники, послушай, что фриц говорит.
Игорь взял наушник и приложил его к уху. Ко второму наушнику прилип Чалый.
В эфире звучал встревоженный голос:
– Ахтунг! Всем, кто меня слышит! В порту – полк русской морской пехоты!
– Передай – сейчас город бомбить будут, – прошептал старлей, видимо, попугать решил, обстановку стал нагнетать.
То ли знал старлей кое-что, то ли просто совпадение, но после того, как Игорь перевел, послышался нарастающий звук моторов – это на город пикировали наши «горбатые». Дома у порта они не трогали, бомбы бросали в центр города. Зайдя на второй круг, они пустили реактивные снаряды по невидимой морпехам цели.
Заработали зенитки немцев, вверх потянулись огненные трассы.
А штурмовики уже на третий круг заходят, из пушек и пулеметов огонь ведут. В городе были видны дымы, начались пожары.
Самолеты умчались. Игорь, наблюдавший за ними из окна, с удовольствием отметил – ни один не сбит.
Морпехи очистили дом от противника – оборонял его взвод пехотинцев вермахта.
Чалый сказал:
– Самое время атаковать. После штурмовки немцы сейчас потери подсчитывают, раненым помощь оказывают, будут силы перегруппировывать.
– Так чего мы ждем?
– У меня рота. В тех зданиях, – Чалый указал рукой на соседние дома, – тоже не больше.
Старлей посмотрел на часы – большие, наручные, Ленинградского завода, довоенного выпуска.
– Через час наши пойдут в наступление со стороны Прибалтики. Наша задача была – создать плацдарм, а в подходящий момент, когда наши к городу подойдут, удержать его.
И в самом деле, через час послышалась канонада. Через полчаса она стихла, а еще часа через два к Кранцу на машинах и мотоциклах потянулись отступающие немцы – их было видно из окон третьего этажа.
– Наши напирают. Полагаю – к вечеру к городу приблизимся.
– Тогда мы эту ночь не переживем, – заметил Игорь.
– Это еще почему?
– Много отступающих в город войдет, гарнизон пополнится. Разве немцы потерпят наше присутствие под боком? Чует мое сердце, атаковать будут.
Старлей некоторое время поразмыслил.
– Что-то в этом есть. Распоряжусь, пусть трофейное оружие и боеприпасы собирают.
Игорь поспешил в коридор – забрал у убитого расчета пулемет и две коробки с лентами. Потом из бывшей пулеметной точки с помощью одного морпеха принес два мешка с песком и уложил их на подоконник. Позиция выгодная: третий этаж, обзорность отличная. Прямо перед ним улица, справа – кирпичный забор, слева – порт. Выходит, фланги защищены. А в лоб, по улице, немцы на дом не попрут, потери будут слишком велики. Только каверзу придумать могут, под прикрытием бронетехники двинуться. А у моряков – ни противотанковых гранат, ни фаустпатронов.
Свои соображения он доложил старлею.
– Знаю, – оборвал его Чалый, – у самого за то голова болит.
Немцы тоже осознали, что город вскоре подвергнется штурму, тем более что отступающие части рассказывали о подавляющем преимуществе русских в живой силе и технике.
Новая бронетехника появилась не только у немцев. У наших появились тяжелые самоходки калибром 122, 152 мм. Их снаряд одним попаданием разрушал бетонный или одноэтажный дом, а при попадании в танк просто разваливал его в хлам. И новые образцы снарядов к ним появились – бетонобойные, кумулятивные. Боялись немцы этих самоходок, как наша пехота в тяжелом сорок первом году боялась танковых охватов немцами.
Чего морпехи опасались, то и произошло. В конце улицы показалось два полугусеничных бронетранспортера, за их корпусами бежала пехота.
Пулеметчики с бронетранспортеров открыли огонь. Пули били в стены, выбивая кирпичную крошку, залетали в окна, ударяя по перегородкам.
Игорь не стал попусту рисковать, укрылся под подоконником. А когда рев моторов послышался совсем близко, встал на колени и взялся за пулемет.
У бронетранспортеров корпус в виде гроба, но сверху открыт. Для боевых действий в поле он вполне хорош, а в городе это уязвимое место, противник с этажа при известной ловкости может угодить в открытый верх гранатой.
