– Нет, не рядовой состав, само собой! Офицерский!..
– Закалять надо контингент, – наставительно произнес Спиридон. – Пусть сами справляются. А то привыкли на ЛОПСов надеяться…
– И кстати, – добавил Комиссар, неодобрительно глянув на своего спутника, – что-то я ничего экстраординарного не чувствую. Вполне приемлемый для человека фон.
– Это потому что вы недолго здесь, – сказал полковник. – Первые два-три дня никто ничего такого не чувствует. Я имею в виду, если за третью линию не заходить, понимаете, да?.. Вы сегодня осмотр проводить будете? – спросил он, кинув взгляд на часы. – Или, может, завтра с утра? А то время позднее. До захода солнца двадцать минут всего осталось, ничего толком и не успеете осмотреть. Лучше уж сегодня поужинать хорошенько, в штабе для вас сколько всего наготовлено! Поужинать, значит, выспаться, а завтра…
– Сегодня, – сухо проговорил Комиссар.
– Сегодня – так сегодня, – моментально согласился полковник. – Как вам угодно будет. Только ведь все равно не успеете… Пожалуйте за мной, я вам сейчас покажу куда…
– Погоди, – остановил его Комиссар. – Еще кое-кого захватить надо.
– Кого? – насторожился Коробочка. – У меня по документам только… – Он вдруг оборвал себя и, побледнев, даже чуть присел. – Вы… этого, что ли, привезли сюда?..
– А как ты думал? – строго сказал Спиридон. – Мы в предмете осмотра не больше твоего понимаем. Тут настоящий специалист нужен.
– Давай, – сказал Комиссар.
Спиридон, пробормотав:
– Слушаюсь! – метнулся к бронеавтомобилю. Обогнул его и, повозившись немного, резко распахнул дверцу грузового отсека. И отскочил. И не оглядываясь побежал обратно.
Многотонная машина заметно качнулась, когда Консультант шагнул наружу. Он стал еще больше, Консультант. Рост его был теперь не менее трех метров, но двигался он стремительно и ловко, огромное его тело, задрапированное в грубовато пошитую черную хламиду, перестало быть неуклюжим. Не оглядываясь по сторонам, Консультант пружинисто двинулся прямо к ожидавшей его троице. Чудовищные ступни со скрюченными когтеподобными пальцами бело мелькнули под взметнувшейся при ходьбе полой хламиды.
Полковник Коробочка с натугой сглотнул.
– Как… оживший памятник… – просипел он, шаря зачем-то по карманам бушлата.
– Да успокойся ты, Коробочка, – насмешливо сказал ему Комиссар. Но полковник уже извлек защитные очки и принялся судорожно прилаживать их на лицо.
Консультант воздвигся над ними. Он был безмолвен, и белое, как кость, плоское лицо его было неподвижно, но «чаинки» в черноте глаз роились бешено.
– По… пойдемте… – неожиданно пискляво выговорил полковник и, поспешно отвернувшись, развинченно подпрыгивающей походкой устремился туда, где за зданиями казарм поблескивала металлическая сетка третьей линии ограждения.
Комиссар двинулся следом. За ним, ступая мягко, почти неслышно, шел громадный Консультант. Спиридон замыкал процессию. Немного поотстав, он достал из кармана фляжку, украдкой отхлебнул немалый глоток и фляжку сразу спрятал.
На территории базы тем временем закипала суета. Вспыхивали один за другим прожекторы – сначала по периметру первой линии ограждения, затем – второй и третьей. Пулеметы втягивались вовнутрь будок на вышках, клацали, закрываясь, бойницы, грохотали запоры ставень на окнах казарменных строений, собранных из цельных стальных листов. Слышались командные выкрики разводящих, караульные смены, лязгая автоматами, покидали посты, строились на плацах… Гарнизон военной базы готовился к наступлению ночи.
Когда до третьей линии осталось не больше десятка шагов, Комиссар остановился на секунду. Покрутил головой, точно принюхиваясь. Придержав шляпу, зачем-то посмотрел на темнеющее небо, затем – себе под ноги. И передернул плечами.
– Да, – серьезно сказал он. – Теперь чувствую.
На воротах третьей линии имелась большая табличка с яркой люминесцентной надписью: «Проход строго воспрещен! Смертельно опасно!» Видимо, для пущей убедительности надпись подкреплялась изображением черепа с перекрещенными костями.
Но сквозь сетку забора ничего страшного не наблюдалось. Там вообще ничего не было, за третьей линией ограждения. Только мерзлая комкастая земля без малейшего намека на снежный покров да посередине пустого пространства – большое черное круглое пятно. И полковник Коробочка, и Спиридон, и, конечно, Комиссар прекрасно были осведомлены, что это за черное пятно. Котлован пятнадцати метров в диаметре и восьми в глубину. То, ради чего вырубали в самом сердце Сухого леса полуторакилометровую площадку, ставили заборы и вышки, стягивали из разных воинских частей бойцов для формирования гарнизона, располагалось на дне этого котлована.
– Открывай! – еще издалека пронзительно пискнул полковник часовым. – Открывай шлюз!
Бойцы не пошевелились. Они будто окаменели, вцепившись в свои автоматы.
