– Следующий урок – чтение, – объявила учительница классу, а меня попросила: – Головоломка, будь любезна, протри доску.
– Хорошо, Марь-Ванна, – кивнул я, хватая грязную тряпку.
Корней, предчувствуя неладное, первым выскочил в коридор.
Остальные дети во главе со взрослой тетей тоже покинули помещение, и я остался один.
Прополоскав под краном кусок ткани и быстренько вымыв доску, я тоже уже собрался было выйти из кабинета, как взгляд уцепился за подставку для канцелярских принадлежностей, возвышающуюся на столе преподавателя.
Озорной сателлит Шимпанзе, выползший на первый план моего шизофренического зоопарка, тут же велел мне взять несколько кнопок и подложить их остриями вверх на стул нахального растрепыша. К стыду своему, я поддался азартной эмоции и так и сделал.
И как только искин прокомментировал вышеуказанный «преступный замысел», я вдруг еще больше начать понимать, что же движет поступками Корнея.
Так, а почему система еще дважды продублировала сообщение? Не потому ли, что кнопки три? Ну-ка, проверим гипотезу. Я взял еще парочку кнопок и оставил их на стульях тех парней, что хулиганили вместе с Корнеем.
«Хо-хо!» – радостно воскликнула обезьяна в моей башке, после чего скомандовала опять вернуться к учительскому столу, зачерпнуть уже горсть кнопок и подсунуть их под все без исключения попки первого «А». Даже МарьюИвановну не обошел вниманием! На своем стуле также оставил – чтобы отвести подозрение. И юркнул за дверь.
Засидевшиеся на одном месте и ни о чем не подозревающие малыши выплескивали накопившуюся за урок энергию. Я тоже вместе с ними бегал, прыгал и кричал, стараясь постоянно находиться в центре событий и надеясь, что это обеспечит мне алиби. Да так увлекся, «вспоминая молодость», что шум электромеханического колокола, донесшийся из вмонтированных под потолком динамиков, застал меня врасплох. Впрочем, остальных ребят тоже.
Стук приближающихся каблучков, издаваемый марширующими из учительской педагогами, заставил детей стремглав броситься по классам.
Мы едва-едва успели стать по стойке «смирно» около своих парт, как вошла МарьяИвановна. Она окинула внимательным оком подопечных, убедилась, как говорят в армии, «в отсутствии наличия опоздавших», улыбнулась и, нарушив повисшую тишину, сказала, довольно кивнув:
– Садитесь!
Я мысленно напрягся в ожидании дальнейших событий. Реакция «сокамерников» не заставила себя долго ждать.
– Ай!
– Ой!
– Уй!
Мысленно ликуя, я тоже бросился «грудью» на «амбразуру». А когда кнопка вонзились в мою филейную часть, завопил (хотя вовсе даже не было
