спешки действовать бесшумно не получилось, но дувший в моем направлении ветер благополучно унес звуки прежде, чем они достигли ушей заговорщиков. На его же работу можно было бы списать и легкое покачивание листьев папоротника, которое они могли заметить. Я ждала, затаившись в своем укрытии, но в поле моего зрения никто не появлялся. Вскоре я услышала приглушенный цокот копыт. Видимо, эти двое пришли в парк другой дорогой и теперь уехали, каждый в своем направлении.
Решившись вылезти из-под папоротника, я на цыпочках вернулась к месту своего наблюдения. Никого. Кусая губу от волнения, поспешила обратно – туда, где оставила собственную лошадь. Надо что-то делать. Данте вот-вот попадет в искусно расставленную ловушку. Это необходимо остановить, но как? Я понятия не имею, где именно он сейчас находится. Возможно, в городе, заканчивает свои дела. А может быть, уже едет к этому своему приятелю? Опять забыла имя, но это и неважно. Как бы то ни было, к мосту ведут две дороги. Одна чуть длиннее, но зато более удобна для путешествия. Вторая короче, но там много утомительных подъемов и спусков. Какую из них мог выбрать Данте? Да любую!
Я еще сильнее закусила губу и почувствовала во рту привкус крови. Думай, Сандра, думай! Много ли толку от мозгов, если можешь применить их только для написания диссертации? Все-таки вернее всего Данте, как человек благоразумный и никуда особенно не спешащий, выберет чуть более длинный путь. Ренцо спешит, но он наверняка захочет нагнать Данте до моста и, следовательно, поедет тем же путем. Я тоже хочу нагнать Данте, но, по всей видимости, мне лучше поехать более короткой дорогой. Во-первых, меньше шансов опоздать. Во-вторых, если я столкнусь по пути с Ренцо, он наверняка почувствует неладное. Да что там – я, в отличие от него, очень плохая актриса, так что раскусит он меня моментально. И в таком случае эта дорога окажется последней и для меня, и для Данте…
Меня передернуло при одной мысли о том, что Ренцо, тот самый Ренцо, может хладнокровно проткнуть меня мечом или ножом. Хотя, может, и не хладнокровно. Поинтересовался ведь он у этого соседа моей дальнейшей судьбой. Но, даже если он заколет меня с чувством глубокого огорчения, вряд ли мне будет от этого легче.
Сосредоточься, Сандра, сосредоточься! Пострадать всегда успеешь. Только сначала выживи и сделай так, чтобы выжил Данте. После этого можешь закрыться у себя в покоях, лечь на кровать, поставить рядом чашку горячего чая, взять в руки книжку и страдать сколько душе угодно.
Итак. Бежать за помощью точно некогда. Надо ехать короткой дорогой, так быстро, как никогда прежде не ездила, и молиться, чтобы в пути мне не повстречался Ренцо.
Я вскочила в седло. Если мне очень сильно повезет, то я не только доберусь до места первой, но и успею проехать назад по второй дороге, навстречу Данте, перехватить его раньше, чем это сделает Ренцо, и обо всем предупредить.
Я и сама понимала, насколько мизерны мои шансы. К тому же я могла что-нибудь просчитать неверно. К примеру, Ренцо мог тоже выбрать короткую дорогу. Но тут уж ничего не поделаешь, читать чужие мысли я не умею. В крайнем случае, если поговорить с Данте один на один не удастся, хоть успею крикнуть ему, что он в ловушке, – вдруг это хоть как-то повысит его шансы на спасение.
Я действительно никогда прежде не мчалась с такой скоростью. Лошадь, кажется, тоже. Впервые в жизни я пришпоривала ее, не зная жалости, а сама склонилась низко-низко, почти к самой гриве, предоставляя ветру беспрепятственно трепать мои безнадежно разметавшиеся волосы. Вверх – вниз, вверх – и снова вниз. Даже не знаю, как я не выпала из седла, пока мы неслись по этим холмам. Но я все равно почти не давала кобыле сбавить скорость, лишь изредка поглаживала ее шею, обещая, что скоро она сможет отдохнуть.
Тем не менее, конечно же, я не успела. Выехала к реке, вынужденно натянула поводья, замедляя бег лошади перед поворотом. Вот он, мост. А перед ним – четверо вооруженных мужчин. Нет, так, с первого взгляда, и не скажешь, что есть повод для беспокойства: носить при себе оружие – практика совершенно нормальная и вовсе не означает, что его обладатель – преступник. Наоборот, стоит себе у моста обычная веселая компания. Решили дать отдых лошадям и заодно потравить байки. Только глаза смотрят внимательно, сосредоточенно, даже муху пролетающую заметят, не то что путника.
А я запоздало понимаю, что мои светлые волосы не могут не привлечь к себе внимания. Стало быть, они поймут, кто я такая. И что имею отношение к Данте. Примут за случайное совпадение? Или нет?
Но отступать поздно, и я неспешно, с видом «Прекрасная погода, не правда ли?» приближаюсь к ним. А по другой дороге почти одновременно со мной к ним приближаются Данте и Ренцо. Данте явно ничего не подозревает. Видимо, Ренцо придумал какую-то легенду и напросился в попутчики. А может, еще раньше убедил Данте взять его с собой. В сущности, откуда мне это знать? Я слышала только об изначальном плане Данте ехать в одиночку. Но с тех пор много воды утекло.
Я поравнялась с убийцами чуть раньше, чем Данте с Ренцо. Я видела руки, с готовностью сжавшиеся на рукоятях. Видела арбалет, эдак ненавязчиво, словно случайно, оказавшийся в руках одного из мужчин. Вроде бы перекинут был неудобно, сейчас он только куртку поправит и снова вернет оружие на место…
Сердце застучало чаще в предчувствии беды, и одновременно внутри что-то оборвалось. Если бы Ренцо не был предателем, если бы все, что я услышала, было его тщательно спланированной игрой, сейчас он не приехал бы сюда с Данте. Данте остался бы в армоне, нарушив тем самым коварные планы своего соседа. Или прибыл бы сюда в сопровождении целого отряда, который перебил бы этих людей – всех, кроме одного, чтобы этот один мог впоследствии дать показания.
Но вот они здесь, Данте и Ренцо, вдвоем, и больше никого.
