Лана угрюмо молчала.
— Сай — воин, — чуть тише произнес инкуб. — Его с детства учили: то, что достается без усилий, не имеет особой ценности. Всего, чем может гордиться мужчина моей расы, он должен добиваться сам — положения, титула, звания. Воину нужны сражения и риск, чтобы понять, чего он стоит. Чем сильнее враг, тем больше чести победить. Чем выше гора, тем престижнее взобраться на самую вершину. Но ты не вершина, Лана. Ты выглядишь слабой. Все женщины моей расы чересчур слабы. А слабость на Круоле — весьма сомнительное качество.
— Да в этом мире все с ног на голову перевернуто! Как я могу быть сильной, если другой роли для доноров не предусмотрено?!
— Придумай, как это сделать, иначе ничего в ваших отношениях с Саем не изменится. Пока ты — никто, он не захочет тебя даже выслушать.
— Хочешь сказать, для того, чтобы он меня заметил, я должна показать свою силу? — недоверчиво переспросила Всадница.
— Ты должна стать для него врагом, — совсем тихо ответил инкуб. — Независимым, сильным и упорным, равным по силе. Другого способа привлечь его внимание не существует.
— Но ведь я…
— Думай, — хладнокровно повторил лорд Эреной, не дав Всаднице договорить. — Я и так сказал больше, чем нужно.
Женщина озадаченно замолчала, а я растерянно отбросила упавший на лоб кудрявый локон. Друг… враг… внимание, сила и упорство… Ничего я не поняла из сказанного, но во всем, что касается инкубов, так много странного, что я уже ничему не удивляюсь.
— У тебя будет всего одна попытка, — неожиданно добавил лорд-директор, когда я решила, что разговор окончен. — Если ты проиграешь, двери Дома Рогнар окажутся закрытыми для тебя навсегда.
— А если выиграю? — осведомилась Всадница.
— Возможно, у тебя получится наладить с Саем диалог.
— Хороший совет от того, кто так и не сумел устроить собственную жизнь, — горько рассмеялась Лана. — Тебе понадобилось почти двадцать лет, чтобы понять, как призвать дракона. И это при том, что я на пальцах объяснила, как это сделать, пока до тебя наконец не дошло. Но Саю я не могу подсказывать. Он до всего должен дойти сам. Так что, даже если я сумею с ним поговорить, нет никаких гарантий, что он меня услышит.
— Это не только твоя проблема, — с тихим вздохом ответил лорд Эреной. — Тебе придется действовать очень осторожно, чтобы никто не заподозрил подвоха. Скрывать свои чувства. Подавлять раздражение. Прятать радость. Избавляться от горечи. И терпеливо ждать, выполняя роль простого наблюдателя — месяцы, годы, десятилетия… Все время оставаться в тени и надеяться, что все это не напрасно.
За дверью ненадолго воцарилась тишина, и я затаила дыхание, боясь, что пропущу что-нибудь важное.
— Надо же… — наконец произнесла Всадница. — Видимо, ты не так безнадежен, как Сай. Что ж, приму к сведению. Но брата твоего все равно заберу. Пусть хотя бы понравится.
— Я отдал ему все свои накопители, — бесстрастно заметил инкуб. — Можешь пользоваться.
— А сам?
— Мне не привыкать.
— А как же твой донор? — недоверчиво сказала Лана.
— Ей нужно настоящее Пламя, а не собранная в артефакт сила, — отозвался лорд Эреной. — Но в Веере есть только одно существо, которое может ей помочь. И мне уже пора выпустить его на свободу.
Я почувствовала, как снова потяжелели веки, а на плечи невидимой тяжестью навалилась усталость. Рэн… ох, Рэн… как же я хочу тебя увидеть! Мне так много нужно у тебя спросить!
— Извини, что помешала, — отчего-то неловко кашлянула Всадница. — Я уже ухожу. И, Кай… если твой брат все-таки вернется…
— Конечно. Я дам тебе знать.
…Как ни странно, левая передняя лапа далась гораздо легче, чем обе задние. И с животом особых сложностей не возникло — я наметила почти все чешуйки, до которых смогла дотянуться. Но затем появилась другая проблема. Весьма и весьма значимая. Над которой я сперва долго ломала голову, а потом решила — спрошу у знатока. Не зря же именно он надоумил меня рисовать дракона…
«Доброе утро, соня», — ласково прогудело у меня в голове, стоило лишь открыть глаза и, почувствовав окружающее меня знакомое тепло, радостно улыбнуться.
— Рэн! — Я счастливо прижалась к серебристой чешуе на груди дракона и обняла его, насколько хватило длины рук. — Как же я рада тебя видеть!
«И я, — проурчал он, старательно пряча за напускной серьезностью сквозящую в голосе нежность. — А заодно всерьез размышляю, не воспользоваться ли методами Ланы и не запереть ли тебя в какой-нибудь башне? Может, тогда ты не будешь влипать во всевозможные неприятности?»
— Опять подслушивал? — блаженно зажмурилась я.
