чужому голосу свободно рисовать картины в моем воображении.

В какой-то момент я поняла, что готова отпустить истончившиеся перила и утонуть в бесконечной веренице иллюзий. Но именно тогда и увидела, что я больше не одна. Отыскала наконец потерянную опору. С благодарностью ухватилась за подставленное крыло. А затем с облегчением убедилась, что стремительно надвигающееся безумие отступило, и совершенно по-новому взглянула на ту, что рискнула открыть мне свою душу.

У моей сестры оказалось красивое имя — Иссараневисса, что на языке Творца означало «Танцующая с Северным Ветром». Не Тьма, как я сперва подумала, не Рэн и никто другой. Иссараневисса, или просто Исса, как она с улыбкой разрешила себя называть.

Огромная. Грациозная. Закованная от головы до кончика длинного хвоста в прочнейшую антрацитовую чешую драконица. Уверенно заполнившая собой мою исчезнувшую матрицу и с легкостью воплотившаяся в ней, словно так и было задумано.

Подаренные Иссой знания — словно драгоценные камни, нечаянно оказавшиеся в моих дрожащих от волнения руках. Прижав их к груди, с трепетом смотрю в ее мудрые глаза и читаю в них — так много всего читаю, что от этих знаний кругом идет голова.

Нерожденный дракон как зародыш, надежно отгороженный от мира толстой скорлупой отчуждения. Лишенный привязанностей разум, который не знает ни слабости, ни сомнений. Ни ненависти, ни любви. Тот самый идеальный бриллиант. Совершенная сущность. Величайшее и невероятно опасное творение своего безупречного Отца.

По воле Его, свернувшись внутри подаренного Вечностью кокона, дракон тысячелетиями спит и видит сны. Перед его внутренним взором проходят сотни эпох. Мелькают тысячи судеб. Миллионы чужих жизней, к которым он так же равнодушен, как и к своей собственной судьбе. Ничто не сумеет пробудить его раньше времени. Никому не под силу разрушить броню его вечного одиночества, кроме призвавшего его носителя и единственной на все времена, рожденной только для него Пары.

Я покосилась на невозмутимую драконицу и тихонько вздохнула.

Ох, как же мало нам, оказывается, о вас известно! И как часто мы пытаемся делить то, что, как правильно говорил Рэн, в принципе неделимо. Дракон и Всадник, разум и сердце, две части единого целого, не способные прожить друг без друга! Проклятие Творца — те самые половинки души, которые, лишь обретя друг друга, способны стать по-настоящему цельными.

Сейчас я лучше понимала Рэна и то, почему он так долго скрывал от меня и другую истину: обращенный к дракону зов — это крик души, насущная потребность, которой невозможно научиться. Без нее скорлупу не пробить. Без нее дракон не проснется. Ведь единственный ключ к спящему разуму — это искренность. А искренность, к сожалению, мимолетна.

Именно поэтому цена ошибки столь велика: призвать своего дракона нам дозволено лишь однажды. И если дракон уловит в призыве хоть малейшую фальшь, второго шанса уже не будет. По крайней мере, в этом воплощении.

В какой-то момент, качаясь на волнах наших общих мыслей и неторопливо пересматривая кристаллики чужих воспоминаний, я заметила, как посреди величественной и молчаливой Вечности одна за другой стали вспыхивать разноцветные звезды. Далекие, притягательные, неимоверно прекрасные. Тысячи, десятки и сотни тысяч волшебных огней. Уснувшие души. Чистейшие кристаллы разума. Безмятежные. Надежно укрытые от любопытных глаз. Они терпеливо ждали своих половинок и даже во сне чутко прислушивались, не раздастся ли где настойчивый зов.

Чуть дальше мне открылись и другие, намного более яркие звезды уже разбуженных сородичей. Удивленно прислушавшись, я ощутила и их молчаливое присутствие. Почувствовала пришедшую издалека волну сдержанного одобрения и, поколебавшись, отправила обратно такое же молчаливое приветствие. Всем ста двадцати своим новообретенным братьям и двенадцати юным сестричкам, успевшим обжиться в Веере чуть раньше меня.

Исса успокаивающе рыкнула, когда я огорчилась, что возродившихся драконов так мало.

«Всему свое время, сестра».

И я понимающе кивнула, поскольку знала: каждого уснувшего когда-нибудь призовет его половинка. Каждому из них будет дарован шанс. Как мне и Иссе. Как Роксе и Лане. Как Росу и Эйлу… В тот точно отмеренный срок, который назначил Творец.

«В действительности форма — не главное, — неожиданно призналась сестра, медленно поводя огромными крыльями. — Мне доступно любое тело, и ты могла создать иную матрицу, которую я бы охотно приняла».

Я забеспокоилась, но Исса лишь покачала увенчанной короной головой.

«Не переживай. Эта форма неплохо отражает суть».

Я бросила на массивную фигуру драконицы еще один внимательный взгляд и не могла не признать, что и в этом сестра права. Драконы для нас — воплощение силы. Бессмертные, мудрые, могущественные. И в отношении Иссы все три определения тоже верны, ведь чистый разум действительно способен существовать вечно. И он действительно силен, поскольку не знает ограничений.

«Бессмертны лишь спящие, — снова ответила драконица на мой невысказанный вопрос. — Такие, как я, более уязвимы и менее совершенны».

«Зато вы чувствуете и снова живете, — пробормотала я. — И меня это более чем устраивает».

«Идем, — тихонько шепнула драконица, испытующе заглядывая в мои глаза. — У нас еще остались неоконченные дела. Ты ведь хотела вернуть свое Пламя?»

У меня в груди что-то екнуло.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату