«А разве это возможно?!»
«Для нас теперь все возможно, сестра, — тихо рассмеялась Исса. — Ты рискнешь мне довериться полностью?»
Открыв глаза, я не сразу поняла, что именно стало не так. Тело вроде мое, но что-то в нем изменилось. Мысли тоже принадлежали мне, но теперь я стала рассуждать иначе. Я стала другой. Больше, лучше, совершеннее. На смену былой неуклюжести пришло непривычное ощущение гибкости и силы. Пропала необходимость в магии — она не нужна тому, кто способен повелевать стихиями. Заметно обострились чувства. И совершенно перестали беспокоить досадные мелочи, которые раньше не давали покоя.
Откуда-то появилось четкое понимание своих потребностей и глубинные, незаметно пришедшие знания о том, как их достичь. Я стала гораздо увереннее, мудрее, спокойнее. Я знала о себе абсолютно все. Бесстрастно оценивала совершенные в прошлом ошибки. И чувствовала себя так, словно родилась заново.
Вечно неспокойные мысли теперь текли невозмутимым, упорядоченным, размеренно-ровным потоком, в котором лишь изредка встречались едва заметные завихрения. Потоку этому не видно конца. Ни дна, ни островка, ни берега. Чистейшая вода — словно музыка, в которой, если прислушаться, легко различить бесчисленное множество прозрачных слоев. Но если раньше я могла сосредоточиться лишь на одном из них, при этом переставая замечать другие, то сейчас они стали доступны мне все.
Это было странное ощущение — возможность одновременно делать так много разных, не связанных друг с другом вещей. Неторопливо подниматься с пола и размышлять о превратностях судьбы. Впервые в жизни разворачивать крылья и прислушиваться к свисту ветра в скалах. Купаться в лучах проклюнувшегося сквозь тучи солнца и с благодарностью вспоминать недавние сны. Морщиться от невесть откуда взявшегося запаха гари и одновременно пытаться понять себя. Любоваться заснеженными вершинами, виднеющимися в проломе стены. Вспоминать свое детство, в котором было так много событий. Наслаждаться ощущением гармонии в своем безупречном теле. Хладнокровно анализировать ощущения. Выискивать новые изменения. С удовольствием потягиваться, подготавливая мышцы к полету. И мимолетно удивляться тому, как легко и быстро произошло наше с Иссой слияние.
Сейчас в нашем общем сознании не было отдельных личностей. Нельзя было сказать, что осталось моим, а что привнесла в него Иссараневисса. Потому что, согласившись быть вместе, мы превратились в нечто большее, чем просто человек. И много большее, чем обычный дракон.
Впервые в жизни я чувствовала себя законченной и цельной. И впервые поняла, как же, оказывается, сильно мне не хватало этого невероятного ощущения. Долгие годы я жила как калека, даже не подозревая о своей ущербности. И лишь сейчас, обретя себя полностью, наконец осознала, что именно к этому так настойчиво шла.
Встряхнувшись и решительно поднявшись с пола, я обвела медленным взглядом ставший заметно теснее и мельче зал.
За то время, что меня не было, в нем мало что изменилось. За исключением, пожалуй, того, что дальняя стена окончательно обвалилась, будучи не в силах сдержать разъяренную изумрудную драконицу. Да на подтаявшем полу появилось несколько черных проплешин, самая большая из которых до сих пор тихонько дымилась. В центре некогда ледяного зала стало гораздо теплее, потому что кто-то не так давно со знанием дела плавил здесь камни. В воздухе стоял удушливый запах гари, а в центре полуразрушенной площадки, в окружении рухнувших сверху камней, появился огромный ледяной кристалл, внутри которого слабо тлели жизненные Искры трех опрометчивых магов, решивших, что смогут втроем сдержать огненный ураган.
Глядя туда, я не могла не отметить, что ощущение угрозы от них почему-то исчезло. Чужие, на редкость яркие и сильные Искры источали лишь легкий интерес, досаду и крохотную толику растерянности, которая, впрочем, быстро прошла.
Я поначалу удивилась, так и этак рассматривая незадачливых пленников, но потом подумала, что это для обычных смертных было бы странно не испытывать в подобной ситуации страха. А для круольцев, пожалуй, в порядке вещей.
«Сестра! — изумленно и радостно прошептала застывшая возле купола драконица. — Хейли… Неужто ты смогла?»
Я подняла на нее изучающий взгляд.
Надо же, какая Искра — чистая, мощная, яркая, двойная. Удивительно, но в ее сиянии едва заметно угадывалась вторая Искорка, поменьше. И в ней легко можно было признать добровольно отстранившуюся человеческую составляющую. Хотя чего я удивляюсь? Их же двое — Лана и Рокса, огненная драконица и удивительно вспыльчивая Всадница, чей сложный и неуживчивый характер доставил им обеим столько неприятностей. Странно, что они все- таки договорились и каким-то чудом поддерживают связь. Необычно, что в результате этой связи и дракон получился неуравновешенным. Но, возможно, так и задумывал Творец? И драконы в действительности перенимают от смертных носителей гораздо больше, чем мы — у них?
«Здравствуй, Рокса, — сказала я, пользуясь мысленной речью, не будучи абсолютно уверенной, что смогу правильно произнести это вслух. Драконьи связки не предназначены для человеческой речи. Да и морды у нас, прямо скажем, невыразительны. Проще общаться разумом, делиться чувствами — это быстрее и легче. И гораздо честнее. — Я вижу, ты сама со всем справилась. Тебя не задело?»
Из ноздрей сестры вырвались два облачка дыма, а усеянный шипами хвост с раздражением хлестнул по остаткам стены, обрушив ее на пол.
«Уничтожу! — зашипела она, злобно буравя глазами хрустальный купол над живыми магами. — Они мне чуть Сая не зашибли, мерзавцы!»
Я всерьез обеспокоилась за душевное равновесие родственницы. Неужто с Пламенем что-то не так? Его поранили, задели? Сейчас тоже начну нервничать! Сай, ты где? Ты, несносный инкуб, к которому у меня появились вопросы!
