– Я сидела за столом, – Лиза помнила это точно. – Адмирал напротив. Мы… Ах ты ж сукин сын!
Она вспомнила, наконец, содержание разговора, но лучше бы не вспоминала. На душе сделалось гадко.
– Кто сукин сын? – переспросила Полина.
– Неважно! – ее начала бить мелкая дрожь, но не рассказывать же всем и каждому, что и как было сказано за столом.
«Адмирал, княгиня… Вот же сукин сын!»
– Это так и должно быть? – спросил между тем Тимофеев.
– Не знаю! – раздраженно ответила Полина. – Ты бы еще спросил, что ей впрыснули!
– Мне впрыснули?! – вот этого она точно не помнила.
– Иван сказал, было покушение. Тебе что-то впрыснули… Притом прямо в шею. Наверное, целили в сонную артерию. И это всё. Он тебя сдал нам с рук на руки и убег выяснять подробности.
– Давно?
– Да уже почитай часа три назад.
– Ничего не помню.
– То есть сам момент покушения…
– Ничего! – как ни обидно, она действительно ничего не помнила. – Мне бы стакан чаю… Или нельзя?
– Не знаю, – вздохнула Полина. – Пульс у тебя нормальный, симптомов отравления нет… Это тебя еще три часа назад наши терапевты обследовали. Ты просто крепко спала. Ну, очень крепко! Взяли анализ крови. Может быть, это какое-нибудь сильное снотворное?
– Я задыхалась! – припомнила Лиза. – Не могла вздохнуть, словно получила под дых…
– Тогда это не снотворное, – снова подал голос мужчина.
– Да, пожалуй, – согласилась Полина. – Ладно! Под мою ответственность. Тимофеев, будь другом! Сходи в ординаторскую к хирургам. У нас там хороший цинский чай… Скажи, я попросила. Мне, кстати, тоже можешь заварить.
– А вода тут есть? – спросила Лиза, когда за Тимофеевым закрылась дверь.
– Вода есть, – кивнула Полина. – Сейчас.
Выяснилось, что ее мучила сильная жажда. Лиза выпила – один за другим – два стакана и задумалась было о третьем, но решила не спешить.
– А теперь дай закурить!
– Ну, ты что, совсем с дубу рухнувшая? – возмутилась Полина. – Пять минут назад помирала…
– Ты сказала, пульс нормальный…
– Мало ли что я сказала!
– Полина! – остановила ее Лиза. – Дай, пожалуйста, закурить!
Полина тяжело вздохнула, но папиросу все-таки дала и «спичкой женщину угостила».
Помолчали.
– Расскажи хоть, что знаешь! – попросила Лиза.
– Я не знаю практически ничего. Вызвали в приемный покой. Прибегаю. Там Иван бледный, как смерть, и ты на койке. Выглядела, прямо сказать, не лучше. Иван… не знаю уж, каким боком он в этом деле… Он вроде тыловик, нет? В общем, он сказал, что в ресторане на тебя покушались. Выставил охрану и убег. А ты, пока суд да дело, оклемалась. Пульс выровнялся, дыхание нормализовалось, цвет лица… Никаких симптомов. Только сон, но и это, как видишь, прошло…
Снова помолчали. Лиза пыталась вспомнить что-нибудь еще, но ничего не вспоминалось.
Потом вернулся Тимофеев, принес чай. Под чай Лиза выкурила еще одну папиросу, но ни кофеин, ни никотин на нее сейчас, похоже, никак не действовали. То есть нормально действовали, как и должны.
– Ну, все! – объявила Лиза через полчаса. – Я здорова. Пора и честь знать. Мне бы какую-нибудь нормальную одежду…
– Пока не будут готовы анализы крови, и не думай! – отрезала Полина.
– А когда они будут готовы?
– Не знаю! Я не токсиколог! Потерпи!
А потом пришел Иван. Взглянул внимательно на Лизу, поздоровался и сразу же перешел к делу.
– Вот, – протянул он Полине лист бумаги, – тут перечислены все возможные симптомы.
– Симптомы чего? – сразу же насторожилась Лиза.
– Отравления ингиберином[31].
– Ингиберин? – спросила Полина, поднимая глаза от списка симптомов. – Никогда не слышала. Что это такое?
– Препарат, предназначенный для захвата пленных. Практически сразу отключает сознание и моторный контроль. В принципе, должно действовать в
