правилах некромантии. Но кое-чему элементарному, по-моему, ты все-таки можешь меня научить.
Я вспомнил о скромной книжке с выцветшей от времени надписью «Ритуалы экзорцизма». Интересно, если я попрошу Ташу ознакомиться на досуге с этим трудом, то это будет считаться уроком колдовства?
– Я не знаю, что ты задумал, Вулдиж, – продолжила Таша. – Но меня терзают дурные предчувствия. Такое чувство, будто ты готовишься…
Я шагнул к ней и прижал палец к губам, запрещая говорить.
– Не стоит, – шепнул я. – Таша, милая, помни, что в моем замке слишком много любопытных ушей.
– Но… – сделала она очередную попытку возразить мне.
Я тяжело вздохнул, нагнулся и поцеловал ее. Пожалуй, это будет самым верным способом переключить ее внимание с опасной темы. И в конце концов, в чем-то Таша права. И все-таки есть еще одна причина, по которой нам не надлежит так поступать. Таше стоит услышать ее.
– Если со мной что-нибудь случится, то тебе будет намного тяжелее выйти замуж, – негромко произнес я, с величайшей неохотой оторвавшись от ее губ. – Многие мужчины считают девственность чуть ли не главным девичьим достоянием.
– Мне плевать! – Таша с отчаянной смелостью положила мою руку на свою обнаженную грудь. – Вулдиж, мне в самом деле плевать на все это! Если с тобой что-нибудь случится, то я точно не стану искать утешения в чужих объятиях. Ты – моя судьба и мой единственный выбор!
– А Дирон не вызовет меня на дуэль, узнав, что я обесчестил его сестру? – спросил я, почти сдавшись.
– Ну, полагаю, он догадывается, что мы с тобой здесь не в ладушки играем. – Таша фыркнула от сдерживаемого с трудом смеха, однако почти сразу посерьезнела и добавила: – Он спросил, уверена ли я в том, что намереваюсь сделать. И я сказала, что никогда еще не была более убеждена в верности своего поступка.
А потом нам стало не до разговоров.
Я действовал так мягко и ласково, как только мог. Вдумчиво изучал тело Таши, стремясь запечатлеть эти драгоценные мгновения до мельчайших подробностей. Осыпал бесчисленными поцелуями ее нежнейшую кожу, аромат которой дурманил мне голову.
И никогда еще я не испытывал такого наслаждения, как в тот момент, когда мы стали единым целым. Таша негромко ойкнула, когда я вошел в нее. Я остановился, испугавшись, что причинил ей боль, но почти сразу она с силой обвила мою шею руками и обхватила длинными ногами поясницу, безмолвно умоляя продолжать.
Потом мы долго валялись в обнимку, шепча друг другу всякие любовные глупости. Правда, меня никак не оставляло чувство, будто кто-то наблюдает за мной. А когда я поднял голову и посмотрел в зеркало, то невольно вздрогнул, заметив, что мои глаза вновь потеряли радужку и стали песочно- желтыми.
Таша заметила это, но лишь крепче прижалась ко мне.
– Мне плевать, – прошептала она. – Мне в самом деле плевать, Вулдиж. Главное, чтобы ты любил меня.
Я кинул последний взгляд в зеркало и вновь впился жарким требовательным поцелуем в покорно раскрытые губы Таши. Если ей все равно, то мне тем более!
Зимой темнеет рано. Да, Йоль миновал, но впереди было еще немало бесконечных тоскливых ночей, в которые кажется, что солнце больше никогда не взойдет на небосклон. И сегодняшний вечер не стал исключением. Когда мы с Ташей спустились в обеденный зал, то в его углах уже начали извиваться тени, жадно пытаясь дотянуться до нас своими щупальцами.
– Наконец-то, – проворчал Дирон, который в полном одиночестве мрачно разглядывал какое-то варево подозрительного цвета в тарелке перед собой. – Я уж думал, что вы пропустите и ужин.
Таша смущенно кашлянула и опустила голову, трогательно покраснев под испытующим взором брата.
– Да ладно уж, – пробурчал он. – Я не то чтобы негодую или в ярости… Но если ты, Вулдиж, после этого не возьмешь мою сестру в жены – то я лично оторву тебе один жизненно важный орган!
Настал мой черед опускать голову. Правда, я скрывал язвительную усмешку, а не стыдливый румянец. Уж больно меня развеселила угроза юноши. Ох, Дирон, Дирон, ты такой милый и забавный в своей самонадеянности!
– Ну ладно, а теперь серьезно, – продолжил тот и решительно отодвинул от себя тарелку, так и не решившись попробовать ее содержимое. – Вулдиж, ты действительно заключил сделку с Темным Богом и стал демоном?
– Как оказалось, уже давно, – произнес я, если честно, не испытывая особого желания обсуждать столь непростую тему. – Когда мой брат Мерар призвал демона, то я каким-то образом убедил того выступить на моей стороне.
– Но почему инквизиция ничего не сделала с тобой? – продолжал изумляться Дирон. – Насколько я помню, много лет ты был вынужден доказывать, что в твоей душе нет зла. И я считал, что раз уж тебя выпустили из-под опеки святых отцов, то ты с блеском справился с поставленной задачей.
– Не все так просто. – Я досадливо поморщился. Да, безусловно, Дирон имеет полное право узнать ответы на свои вопросы. Но от этого разговор не становится более приятным для меня. – Отец Каспер прекрасно знал о моем соглашении с демоном. Полагаю, ему доставляло особое удовольствие
