зябко, темно, и моросил мелкий дождь. Поежившись, Ника наглухо застегнула куртку и прибавила шагу – хотелось поскорее войти в главный корпус.
В ректорате Нику ждал сюрприз в лице лорда Грэма. Как только они с Анной вошли в кабинет, Ника сразу же его заметила. Наверное, еще ни разу в жизни она не испытывала при встрече с кем-то столько противоречивых эмоций. Она совершенно не знала, как себя с ним вести, и чувствовала себя несколько неуютно. Их взаимоотношения с самой первой встречи были какими-то странными, а после последних событий и вовсе запутались.
В ректорском кресле восседал магистр Лосгар, лорд Грэм стоял рядом с ним, а два места напротив были свободны. Нике подумалось, что их с Анной явно ждали, только до сих пор непонятно зачем. В уме у нее вертелась куча предположений на этот счет – одно хуже другого.
– Доброе утро, адептки, – приветствовал их магистр Лосгар, при этом бросив на Нику лишь короткий взгляд и сосредоточив все внимание на Анне. – Что ж, леди Джолетта, продолжим вчерашний разговор?
Пока соседка по комнате, избегая прямого упоминания о заклятии, пыталась рассказать о фее, Ника переваривала только что услышанное. Почему ректор назвал Анну Джолеттой? Имя казалось смутно знакомым, и через некоторое время ей удалось вспомнить, где она его слышала. Нике пришел на память разговор, подслушанный ими с Анной у дверей столовой. Кажется, так звали пропавшую дочь аристократа, который обращался за помощью к лорду Грэму. Получается, что Анна Тьери вовсе не Анна, а некая Джолетта, да к тому же аристократка? Осознавать это было несколько странно, хотя Ника особо не удивилась. После того, как ей стало известно, что проклятие, наложенное на соседку, связано с внешностью, она предполагала нечто подобное. Неимоверная гордость, высокая самооценка и умение себя держать никак не вязались с образом простой провинциалки.
Когда Ника в полной мере осознала полученную информацию, она поведала декану с ректором о том, о чем Джолетта сказать не могла, – о заклятии, полностью изменившем ее облик.
– Фея, значит? – задумчиво переспросил магистр Лосгар после того, как студентки закончили свой рассказ. – Которая к тому же постоянно находится поблизости…
– Да это не академия, а просто кладезь интриг и тайн, – саркастически усмехнулся лорд Грэм. – Но теперь хотя бы ясно, почему я не мог прочитать ваши мысли. Милая феечка знатно постаралась, наложив на ваши сознания такие печати, которые я не способен не то что преодолеть, но даже заметить. – Следующую фразу он адресовал Джолетте: – И что леди теперь намеревается делать? Полагаю, вы просто жаждете избавиться от заклятия и вернуться домой?
– Нет! – резко воскликнула она, вызвав всеобщее недоумение. – То есть избавиться от заклятия, конечно, хочу, но… – Она перевела взгляд с ректора на лорда Грэма и обратно. – Я намереваюсь продолжить обучение в академии и прошу вас не говорить обо мне отцу. Если он узнает, то сразу же заберет меня отсюда, а я хочу стать высококлассным магом и развить дар.
– Думаю, если вы расскажете герцогу о своем желание учиться, то он пойдет вам навстречу, – возразил ректор. – Времена, когда женщинам высокого происхождения запрещалось учиться и работать, уже проходят.
Джолетта нервно закусила губу, после чего заставила себя произнести:
– Дело не в этом. Прошу, пусть все остается как есть. Скажите отцу, что не нашли меня, а когда заклятие спадет, я сама поговорю с ним. – Она впилась ногтями в ладонь и практически выдавила: – Пожалуйста.
Просить Джолетта ненавидела, и эта просьба далась ей крайне нелегко. Она напряженно смотрела на сидящих напротив мужчин, и они отвечали ей тем же.
Повисшее в кабинете молчание первым нарушил лорд Грэм:
– Я не стану врать герцогу из вашей прихоти. Хотите учиться – на здоровье, только разбирайтесь со своими проблемами сами.
– Тайрон! – неожиданно перебил его Лосгар. – Смею заметить: без моего вмешательства ты бы не понял, что Анна Тьери и Джолетта де Лэйр – одно лицо. Так что большого вранья не будет, если ты скажешь герцогу, что так и не сумел отыскать его дочь.
Заступничеству ректора Джолетта удивилась, но виду не подала. Видя, что слова магистра Лосгара на декана не подействовали, Ника решила вмешаться. Она понимала положение соседки и хотела ей помочь.
Ника знала, что рискует, и не была до конца уверена, что это подействует, но промолчать не смогла:
– Лорд Грэм, если вы не согласитесь пойти ей навстречу, то информация о том, что в академии были совершены ритуалы иссушения, в результате которых пострадало пятеро человек, станет достоянием общественности.
Никаких банальных вопросов вроде: «Как вы об этом узнали?» – ни Грэм, ни Лосгар не задали, более того, с выражением их лиц можно было смело играть в покер, однако Ника на уровне эмпатии четко ощущала исходящее от них удивление.
Лорд Грэм, который не терпел, когда кто-то пытался его шантажировать, спустя несколько мгновений молчания раздраженно произнес:
– И кто поверит никому не известной иномирянке?
– Но ведь даже слухи привлекут к академии всеобщее внимание, – взяла слово Джолетта, к которой вернулась привычная уверенность. – Вдобавок я лично сообщу обо всем совету магов. Как вы полагаете, слово леди Джолетты де Лэйр будет для них весомым аргументом?
Если бы взгляд лорда обладал способностью материализовать чувства, то от Ники и Джолетты не осталось бы даже пепла. Однако он быстро сумел взять себя в руки и вынужден был признать свое поражение:
