центр построения. После этого вся кавалькада, помахав остающимся в поместье разумным руками, шагом выдвинулась к центру города.
Матвею очень сильно хотелось покрутить вокруг головой, все-таки первый город в этом мире, в который его забросила судьба и который он толком так и не увидел, но он держался – давать еще поводов для своего разоблачения он не собирался. Схватившись обеими руками за луку седла, он уткнулся взглядом в гриву своей лошади и сосредоточился на верховой езде. Так и доехали до портальной площадки.
Ожидая увидеть что-то грандиозное, парень был разочарован. Мощенный камнем круг, диаметром метров пятьдесят, небольшой домик магов- операторов портала (именно оттуда вышел сухонький эльф, о чем-то поговорил с Нанзиэтом, а потом ушел обратно), отряд воинов численностью в половину сотни (скорее всего, охрана) и все. Ни толпы народа, как на вокзале или в метро в час пик, ни рамок, через которые нужно проходить, ни каких-то спецэффектов от самого перехода, клановый отряд молча проехал в центр круга и остановился. Секунд десять ожидания, затем пару секунд дезориентации, легкая тошнота, и вот все они уже стоят в центре такой же площадки, только хрен знает, за сколько километров (или точнее лиг, как принято на Абидалии) от Великограда: даже со своего места Матвей увидел вдалеке белоснежные шапки высоких гор.
«Вот где-то там и есть тот самый Трехзубый перевал, – подумал он. – А до него еще телепать и телепать. Так что не все потеряно, Каракал, и рано вешать нос. Диверсант ты или нет, пусть и водоплавающий?»
– Добро пожаловать в Холмград, грессы! – отвлек его от самоуспокоения голос воина-берката, с широкой улыбкой идущего к ним от домика магов- операторов.
«А парнишка-то не прост, ой, не прост, – мазнув взглядом по нему, подумал Матвей. – С ним нужно быть очень осторожным. Расколет, как белка кедровый орешек, никакая конспирация не поможет. У него командир такой же был: под маской сорокалетнего добродушного дядьки с вечной улыбкой на устах скрывалась самая настоящая косатка, хищник такой морской, который любит играться с тюленями перед тем, как их схарчить. У него, кстати, и позывной такой же был “Косатка”».
– Вагард? – удивилась Хэльда. – Ты сам встречаешь клановые отряды?
– Надоело дома сидеть, – отмахнулся тот, подойдя и отвесив легкий поклон.
– А где Бята? – присоединилась к их разговору Альтива.
– Она тоже убежала от родственников. Собирает отряды за Гребёнными воротами. Вы последние, – ответил тот, – так что можно тоже выдвигаться. Одна ночёвка и мы на Трехзубом, будет время осмотреться на местности, пока демоны не подойдут.
– Думаешь, к перевалу идут? – нахмурилась Альтива.
– Уверен.
– Тогда нечего медлить. Нанзиэт, командуй выдвижение к Гребённым воротам.
– Да, гресса.
«Ночевка – это хорошо, – поднялось настроение у Матвея. – Это очень хорошо, ребята. С вами интересно, но не по пути нам, уж звиняйте».
Сборный отряд, как и сказал беркат, встречавший у портала, ждал только их. Едва они миновали арку Гребённых ворот, к ним подъехала снежная эльфийка. Расцеловавшись с его женами, как с давнишними подружками, она посмотрела на Матвея. Оценивающий взгляд, пробежавшийся по его фигуре, уже готов был соскользнуть, как вдруг задержался на лице. Точнее эльфийка делала все возможное, чтобы посмотреть парню в глаза. Приходилось глупо щуриться (благо это было в рамках той роли, что он играл), вертеть с открытым ртом в восхищении головой, рассматривая большое скопление разумных, делать вид, что что-то ищет в переметной суме, короче, делать все, но только не играть с еще одним «чекистом» в гляделки.
Нахмурив брови и пожевав в задумчивости губу, она мотнула головой, словно отгоняя какие-то мысли, и переключилась на разговор с сестренками Хаэрс.
В это время ее брат, обменявшись скорыми приветствиями с остальными командирами клановых отрядов, по-военному четко и быстро организовал походную колонну. Выслал передовой дозор, и через некоторое время, влетев в седло, как заправский джигит, отдал команду на выдвижение в сторону гор.
Ни флангового прикрытия, ни арьергарда Матвей не заметил. Возможно, командир решил, что при движении по знакомой земле хватит и высланных вперед воинов. Наверное, это было оправдано, но вот сам Каракал так бы не поступил никогда. «Дьявол кроется в мелочах», вспоминал он выражение их командира и полностью с ним был в этом согласен.
Хаэрсы оказались в середине походной колонны. Вместе с ними ехала и та беловолосая красавица, что пыталась еще там, у города, что-то разглядеть в глазах Матвея. Она и сейчас, разговаривая с его женушками, изредка бросала на него взгляды, но тот был начеку и поводов усомниться в своей умственной отсталости не давал. А когда по приказу Вагарда сборный отряд перешел на рысь, парня стало так мотать в седле, что по сравнению с ним соломенное чучело выглядело бы мастером джигитовки и выездки. Сморщив носик в легкой брезгливости, Белоснежка (как уже успел окрестить ее про себя Матвей) отвернулась от него и до самого привала больше внимания на него не обращала.
«Кривись, кривись, – лихорадочно подпрыгивая в седле, думал про себя парень. – Я посмотрел бы на любого из вашей шайки, окажись вы на броне коробочки, несущейся по ущелью под обстрелом. Или рядом с работающим винтом корабля под водой. Думаю, просто сырыми подштанниками вы бы не
