— Меня зовут Танех Стружка…
Рассказ был коротким и незамысловатым: изделия не покупают, семеро по лавкам голодные сидят, денег нет, работы тоже.
— И у крестьян ситуация похожая, я думаю — закончил Танех — вот и весь мой сказ.
Крестьяне своими кивками подтвердили его слова, что именно так, или примерно так дела и обстоят. На время все замолчали.
— И что — наконец спросил Атей — кроме как грабеж на большой дороге, выхода вообще нет?
— Если и есть, то я его не знаю — пожал плечами деревщик.
— И какие же у вас дальнейшие планы?
— А какие у будущих покойников могут быть планы? — впервые подал голос Ряск.
— Почему покойников? — спросила Даринка, внимательно слушавшая разговор. Спросила, несмотря на то, что ее одергивала Медая, не позволяя вмешиваться в разговор мужчин.
— Да потому девица. — поддержал его Стружка — Или нас вздернет вот этот господин — он кивнул на Атея — или мы умрем с голоду. Даже если, вдруг Тамина нам явит свой чудесный лик и нас отпустят сегодня, выход будет только один — опять на большую дорогу и ожидать того момента, когда снова схватят или убьют. Или в рабство продаваться. Тогда уж лучше сразу в петлю.
— Брат — впервые назвав Атея по-родственному, повернулась к нему Даринка — ведь можно что-то сделать? Для тебя нет невозможного, я знаю.
Призрак закрыл своей крепкой рукой маленькие ладошки девушки и тепло улыбнулся. «Какая же она все-таки чистая» — подумал он. Медая вон сидит и помалкивает, так как знает, что всем обездоленным, какой бы их Глава не был всемогущим, он не сможет помочь. Посмотрела на них Тамина, да не только посмотрела, а поцеловала в лоб, послав Призрака и позволив обрести род, и хвала ей до конца жизни. Своя рубашка все же ближе к телу. Но помочь всем страждущим, такое не под силу и Богам. Хотя ей тоже было жаль этих обычных работяг.
— Что же мне с вами делать? — глядя на мужиков, сказал парень.
— Господин, — заговорил Стружка, словно бросаясь в омут. Неожиданно пришедшая в его голову мысль была на тот момент, как ему казалось, единственным правильным решением. — Возьми меня в услужение, вместе с семьей. Я не в рабы напрашиваюсь, тогда уж лучше веревка, в слуги. Служить Благородному роду честь для любого.
— А с чего ты взял, что я Благородный? — прищурился Призрак.
— А кто же еще? — непонимающе ответил деревщик. У него даже мыслей не возникло причислить парня, к какому либо другому сословию. Не ведут так себя простые воины. Птицу, как говорится, видно по полету.
— Хорошо, пусть будет так — не стал с ним спорить Атей. — Но пока у меня с сестрами, кроме вот этого фургона, ничего нет.
Танех задумался, но совсем ненадолго.
— Пока — чуть улыбнулся он — я не ослышался господин, ты сказал пока? Ну не будет же воин таскать за собой девиц? Значит будет дом, а в нем нужны слуги. Руки меня слушаются, сделаю такую мебель, все Благородные завидовать тебе будут. И с лошадьми и по хозяйству тоже обучен. Жена на кухне мастак, если уж сейчас, когда дома шаром покати, умудряется из ничего похлебку сделать. Да и ребятня свой кусок хлеба зазря есть не будет. Они у меня с измальства к труду приучены.
— Только я не собираюсь в Резене устраиваться — снова попытался отговорить его Атей.
— А и нечего здесь делать господин — все больше распалялся деревщик. Видимо эта идея ему нравилась все больше и больше. — С каждым годом воюют все больше и больше. простому народу житья от этого нет. Бежит народ господин, целыми семьями снимается с обжитых мест.
— Ну а жена как на это посмотрит? — привел он свой последний довод.
— А что жена, она же баба. А для бабы что главное? Чтобы дети ее сыты и обуты были.
— Все — поднял вверх руки Атей — если завтра, по приходу в Резен, не изменишь своего решения и согласится семья, так тому и быть, будешь служить роду Сайшат. Надеюсь, что не пожалею об этом.
— Никогда — встал сияющий Танех, отвешивая поясной поклон.
— Ну а вы? — задумавшись, обратился он к остальным — я, может и вас бы принял, если бы вы захотели. Вот только если дом у меня действительно скоро будет, то земель личных нет, и не предвидится пока.
— Господин — начал один из крестьян, которые до этого вообще не произнесли ни слова — даже если бы и были у вас земли, то просто так уйти мы не сможем. Земли мы брали в аренду, и теперь должны за нее больше, чем она стоит на самом деле. И урожай эти ироды свели на нет. И не уйдешь — воины графа вернут и за долги продадут. И хоть я чувствую, что Танех ухватил Тамину за подол, но выбора у нас особого и нет. Куда не кинь, всюду клин.
— А у меня мать дома — ответил здоровяк, которого в своем рассказе упомянул Стружка, как Ряска Охапку.
— Идите спать разбойнички — выслушав их, грустно усмехнулся парень — завтра с утра можете быть свободными. Только помните, когда следующий раз соберетесь выйти на большую дорогу, что на земле очень мало сердобольных разумных. Чаще встречаются совсем наоборот.
