Глава ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
— Волнуется гораздо сильнее, чем хочет показать, — заметила Кэт, когда Фурия скрылась из виду.
— Она довольно могущественна, — сказал Финниан.
Кэт склонила голову ему на плечо, и Финниан обнял её.
— Но ведь они с этим Северином переписывались каждый день. И вдруг она узнала, что он является тем самым человеком, который замышлял уничтожить все книги мира.
На несколько секунд Кэт замерла, наслаждаясь тем, что Финниан был так близко. Казалось, что сначала он должен был посвятить её в тайну этого лагеря и потом позволил себе открыть свои чувства. Она всегда догадывалась, что Финниан не просто садовник, ведь рука неизвестного библиоманта не первый загадочный предмет, который Кэт для него добыла. На самом деле он никогда и не скрывал от девочки, что поддерживает действия братьев- бородачей. Но Кэт даже не предполагала, насколько сильно он замешан в этом предприятии. Хотя это её не слишком-то удивило. На самом деле сейчас она почувствовала облегчение.
— Иногда экстренные меры вполне оправданны, — сказал Финниан.
— Ты считаешь, что Зибенштерн поступил правильно?
— Нет, конечно же нет. Но он во что-то верил и был готов сражаться за свои идеи до конца.
— И ты такой же?
Финниан тихо вздохнул:
— Пути назад для меня отрезаны. Пойми это, Кэт. Я на стороне братьев-бородачей исключительно из убеждений, и так будет всегда.
— Ты действительно веришь в то, что своими нападениями вы можете заставить Академию сдаться? — Кэт отстранилась от его плеча и выпрямилась.
Финниан тут же убрал руку, и это немного разочаровало девочку.
— Хочу поговорить с тобой начистоту, Кэт. Мы подготовили ещё кое-что. Кое-что масштабное.
— Ещё больше убитых? — тихо спросила она.
Финниан покачал головой:
— Это всё слухи, которые распространяет Академия. Во время наших налётов не погиб ни единый невинный житель. Они называют нас террористами, чтобы люди нас боялись, но на самом деле мы вовсе не разбойники и не палачи. Мы — хорошие, Кэт. Мы хотим справедливости.
— Неужели так говорит каждый, кто бросает бомбы и убивает людей? Что для этого есть веские причины. Что от нападений страдают лишь виновные. Кто вообще вправе определять, виновен человек или нет?
— Мне известны все детали, я прекрасно знаю обо всём, что произошло. Потому что я участвовал во всём. Клянусь тебе: все пострадавшие были неисправимыми марионетками Академии.
— Мне казалось, что братья-бородачи…
— Братья-бородачи — символы революции. Пак чаще, чем Ариэль, участвует в принятии решений, но даже он не является главным лидером. Оба они заведуют этим лагерем, помогают беглым экслибри и справляются со своей ролью довольно хорошо… Даже Пак. Хотя с первого взгляда этого не скажешь. Но на самом деле мы дали им это место. Мы защищаем их, а не наоборот.
— Кто это — мы?
— Я и несколько других. Гунвальд Оландер раскрыл нам глаза на правду. Собственными силами он собрал группу инициаторов из нижнего мира. Нам есть за что его благодарить. Но сейчас он уже постарел и отошёл от руководства.
Кэт заглянула в грустные глаза Финниана и всё поняла.
— Это ты! Ты планируешь все операции и следишь за их проведением.
Финниан кивнул:
— Те, кого люди со стороны называют братьями-бородачами, — это мы все. Несколько экслибри, библиоманты и простые люди. Да, я являюсь кем-то вроде их лидера.
— Но тебе всего семнадцать!
— Кому же устраивать революции, как не молодым? Ведь мы ещё не слишком устали и не слишком свыклись с тем, что происходит вокруг. Неужели тебя это действительно удивляет?
— Значит, все эти вещи, которые я для тебя добывала, и все твои разглагольствования о свободе… — Кэт крепко сжала губы и задумалась.
Финниан убрал чёрную прядь с её лица и заправил за ухо.
