Лампе стало ужасно страшно, она поглубже надвинула абажур и украдкой снова поглядела на кресло, стоявшее в дверях. Её провод дрожал от волнения.
Но кресло не двигалось с места. Разве оно не успело уже увидеть всё, что нужно? Или его просто парализовало от страха?
Неужели незнакомцы что-то сделали с мальчиком?
Лампа нехотя решила покинуть свой наблюдательный пункт. Она снова прислушалась, не раздаются ли вдалеке шаги, и заковыляла на своих свежесмазанных металлических ножках вперёд по коридору. Примерно десять метров отделяло её от открытой двери, а там, перекрыв проход, стояло кресло. Наверняка оно лихорадочно соображало сейчас: сколько противников придётся на одного Сандерленда? Счёт тоже не был сильной стороной кресла.
Лампа преодолела уже половину расстояния, когда за её спиной послышался шум. Он доносился из другого прохода, который пересекался с их коридором. Это были шаги, слабые и нетвёрдые, казалось, кто-то еле волочил ноги.
Лампа задумалась, не стоит ли ей застыть на месте. Но затем она увеличила скорость, добралась до кресла и уткнулась ободком своего металлического абажура в его подлокотник.
— Кто-то идёт, — прошептала она.
Кресло испугалось (лампа поняла это, увидав волны, пробежавшие по его коже) и попятилось назад.
Лампу не так-то просто было сбить с толку. Она спросила:
— Сколько человек в гостиной?
— Восемь.
— Это точно?
— Ну, может, девять.
— Или семь? Или десять?
— Возможно, — пробормотало кресло.
Лампа повернула абажур и заглянула в глубь коридора.
Шаги слышались уже на лестнице.
— К стене! — скомандовала она. — Быстро!
Кресло отпрянуло назад, и его задняя стенка коснулась обоев.
Лампе очень хотелось бы самой осмотреть гостиную, но на это не было времени. Она пододвинулась к креслу, повернулась лампочкой влево, к концу коридора, и застыла. Оба они не издали больше ни звука.
С лестницы в коридор вышла Интрига — тонкая чёрная фигура. Сделав несколько шагов, она остановилась и опёрлась правой рукой о стену.
Вокруг её тела кружились фиолетовые светящиеся точки, через несколько секунд они потухли. В левой руке женщина держала книгу — нет, две книги, — различила лампа.
Интрига на секунду задержалась, тяжело дыша, — казалось, ей не хватало воздуха. Лицо её было прикрыто красной вуалью, волосы слиплись. Женщина выглядела совершенно измождённой, будто бы только что ей довелось побывать на волосок от смерти.
Лампа наступила металлической ногой на дрожащий провод, по подушкам кресла пробежал нервный шорох, а затем оба они снова застыли.
Женщина выпрямилась и направилась дальше. Твёрдыми шагами она дошла до мерцающей полосы света, точно падавшей на лампу и стул. Сейчас Интрига казалась ещё более надменной, чем тогда на чердаке. На секунду она застыла и повернулась к лампе и креслу спиной.
«Раскусила она нас», — подумала лампа.
Но женщина прошла в гостиную, держа в каждой руке по книге. Одну из этих книг лампа часто видела у Фурии.
— Дело сделано, — сказала Интрига, когда свет телевизора резко исчез и в комнате воцарилась тишина. — Мальчишка нам больше не нужен.
Глава ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
Горький привкус ненависти ещё оставался во рту у Фурии, а в ушах по-прежнему раздавался свист, но фиолетовые лучи уже перенесли девочку совсем в другую реальность. Фурия приземлилась на четвереньки. Рядом с ней в позе эмбриона корчилась Изида. Фиолетовые светящиеся точки, словно искры, кружились вокруг неё.
— Изида! — позвал мужской голос. Кто-то пронёсся мимо Фурии и быстро присел на колени рядом с агентом. — Изида, сколько тебе повторять?..
Фурия зажмурилась, а затем снова открыла глаза: бледные всполохи фиолетового света расплывались клочьями тумана.
Изиду и подбежавшего мужчину Фурия уже не видела, потому что в поле зрения втиснулось другое, весьма обеспокоенное лицо.
