Пип кивнул:
— Я так рад, что ты вернулась!
Фурия рассмеялась сквозь слёзы и, громко шмыгнув носом, вытерлась рукавом. И тут уже Пип бросился к сестре и обнял её так сильно, что она чуть не упала на спину.
Лежавшая на земле петушиная книга скромно кашлянула.
— Согласно правилам этикета, сейчас следовало бы представить меня. Я ведь тоже внесла свою лепту.
Фурия только собралась выполнить её желание, но тут услышала слабый, хриплый голос Изиды:
— Это ещё… не конец.
— Пип, — сказала Фурия, когда он разжал свои объятия, — беги вниз, к воротам, и жди меня там.
— Я лучше останусь с тобой.
— Так не получится. Пока что.
Следом за Фурией он поглядел на дом, на свет в своём окне.
— Фурия! — позвала Изида, пытаясь подняться на ноги.
Девочка поцеловала Пипа в лоб:
— Оставайся у ворот или лучше выйди за них, если найдёшь дорогу.
Пип поглядел на горящий «роллс-ройс». Тело шофёра уже полностью поглотили языки пламени.
— Это он меня освободил, — грустно прошептал мальчик. — Вместе с твоими лампой и креслом.
— Что, правда? — спросила Фурия.
— Они ему помогали. Сандерленд попытался увезти меня отсюда. Те мужчины в нас стреляли…
Фурия снова прижала его к себе, а затем встала и протянула Пипу руку:
— Значит, встречаемся у ворот, ладно?
— Ладно. — Он взял петушиную книгу и повертел её в руках.
— Можно я возьму её себе?
— Нет! — возмущённо гаркнула книга.
— Прости, — сказала Фурия, — но это моя сердечная книга.
— О, как замечательно! Ты так этого хотела!
— Да, это правда. А теперь беги!
И Пип побежал. Книга враждебно зашипела.
— «Можно я возьму её себе»! — передразнила она мальчика.
— Эй! — Фурия щёлкнула её по клюву. — Тебе придётся к нему привыкнуть.
Убедившись, что Пип действительно побежал к воротам, она поспешила к Изиде, чтобы помочь ей встать. Грудной проём экслибры снова закрылся, оставив под корсетом шрам, протянувшийся от ключиц и до самой талии.
— Нам надо найти госпожу Антикву, — сказала Изида.
Фурия кивнула и, придерживая её за плечи, повела к дому.
Глава ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ
В прихожей их глазам предстали рамы с разрезанными картинами и разломанная мебель. Амфора в человеческий рост, в которой Фурия всегда представляла себе мёртвого разбойника, была разбита. Четыре гигантских осколка — словно лепестки цветка, опали в разные стороны.
Тяжело дыша, Изида и Фурия остановились перед входом. Изида опиралась о дверной проём, а Фурия раскрыла свою сердечную книгу. Та уткнулась клювом в левую руку хозяйки, и почему-то это внушало девочке уверенность.
— Где она может быть? — спросила Изида.
— В резиденции шестьдесят четыре комнаты. Не считая лестничных клеток, чуланов и ванных. И плюс ещё катакомбы.
— Что ещё за катакомбы?
— Настоящие катакомбы времён Римской империи. Там находится наша библиотека.
— Книги в сыром подвале?
— Там внизу никогда не бывает сыро, — сказал Фурия, но, вспомнив про плесневика, поспешно добавила: — По крайней мере, почти никогда. Очень
