Я удивленно на него уставилась: что за пиетет у хранителей к Андрею?
— Отправить меня порыбачить? — наконец решилась уточнить.
Медведь кивнул, одновременно насаживая на крючки наживку и закидывая обе удочки в воду.
Заподозрив что-то серьезное, я резко обернулась в направлении берега, от которого мы отплыли. На первый взгляд там все было спокойно, ребята готовили временный привал. Вот только Добровольского я, сколько ни смотрела, увидеть не смогла. И из «спасателей» на берегу был лишь один.
— И что это должно означать? — вновь посмотрев на Максима, спросила вслух.
— Не мое дело, — абсолютно спокойно хмыкнул он. — Мне намекнули, чтобы я тебя взял с собой, я намек понял.
Интересно… Впрочем, такому недвусмысленному указанию своего альфы я бы и не подумала противиться.
— Ты позагорай пока, — предложил Макс, скидывая футболку и подставляя широкие плечи лучам пока еще жаркого солнца, — можешь на корме поваляться. Дождика нет, а солнышко светит.
— А искупаться? — спросила я для проформы, уже обдумывая, как бы завести с медведем разговор обо всех замеченных странностях.
— Рыбу мне всю распугаешь!
Стянув топ, шорты решила не снимать — одно дело — с Андреем, а с медведем мне было как-то неспокойно, — плюхнулась животом на теплые доски на корме лодки и опустила руки в воду. Благодать! Над озером даже комаров не было: их ветерком сдувало.
— Макс, а сейчас про отца мне расскажешь? — припомнила я мужчине его обещание.
— Экая ты упрямая, — улыбнулся он. — Ну, спрашивай уже, что интересно.
— Он по мне скучал? — вопрос вырвался как-то сам собой.
— Ты — это такая отдельная история… — Медведь задумался. — Ты для родителей своих была не ребенком, скорее — средством реализации планов! Вот!
У меня от изумления округлились глаза.
— Тебя планировали, искали возможность зачать, а потом вырастить. Так что не заблуждайся по поводу того, что он тосковал по своей кровиночке. Но точно думал о тебе каждую минуту своей недолгой жизни у нас.
Вот тебе и милый папочка.
— А что за план они хотели реализовать? — Грустно было слышать подобное. Мама-то меня любит — такое чувствуется. Хотя никогда лишний раз не покажет.
— Узнаешь недели через полторы. — Естественно, Макс не ответил!
— А Андрей знает?
— О плане?
— Да.
— Мне кажется, догадывается, хотя бы частично. Но доподлинно — нет, не знает. Добровольский, понимаешь ли, лицо заинтересованное!
— Одна из трех сторон, что будет участвовать в «круглом столе»? — припомнила я формулировку медведя. Пусть и знала теперь, что будет Верховный совет.
— Его отец. Сам Андрей в данной ситуации тоже, скорее, средство, — вздохнул Макс и ловко дернул из воды попавшуюся на крючок рыбу.
— Откровенно говоря, средством быть как-то не очень… — искренне поделилась я впечатлениями от последних событий в жизни.
— Конечно, — понимающе кивнул медведь, вновь опуская удочку в воду. И загадочно добавил: — Но Томаш за вас! А он — один из Старейших моего народа.
И тут, словно чертик из табакерки, не дав мне выяснить еще хоть что-то, рядом вынырнул Андрей! Я только и успела что вздрогнуть от неожиданности, а он, ловко ухватившись за борт лодки, уже перевалился внутрь.
— Свободен! — со смехом хлопнул он Макса по плечу. — Дальше мы сами.
— Вот так всегда, — показушно вздохнул медведь, нисколько не обидевшись, и, быстро перестроившись на серьезный лад, спросил: — Справились?
— Да, — тряся светлыми мокрыми волосами и обдавая меня освежающими брызгами, отчитался Андрей.
Я с интересом прислушивалась, все еще отходя от неожиданного появления альфы. Максим тут же собрал удочки, закинул три пойманных рыбины в мелкую сетку и… скинув шорты на дно лодки, вместе с рыбой нырнул за борт!
— Про дождь не забудьте! — вынырнув уже метрах в пяти от нас, крикнул он, на миг обернувшись назад. И поплыл к берегу! Я в изумлении провожала его взглядом.
— И как это понимать? — озадаченно спросила у Андрея.
Белый с нахальной улыбкой плюхнулся на ближайшую скамью, сдернул меня с нагретой солнцем дощатой кормы лодки и, зажав между своих ног, стал стягивать с меня шорты!
