— Я присмотрю за наследницей.
— Спасибо, — с искренней благодарностью кивнул в ответ. Иллюзий не испытывал, наверняка есть причины, по которым опека выгодна и хранителям. Но на данный момент наши интересы совпали.
— И еще… — предостерег Вельнов, — времени у вас не остается. Верховный совет через два дня!
— Перенесли? — подозрительно прищурился я. Интересно, кто?
— Да. — Догадавшись о моих мыслях, хранитель пожал плечами. — По просьбе представителей Елены Волконской. Просили назначить еще более ранний срок, мотивируя угрозой и преследованием с твоей стороны. Но Томаш настоял на промежуточной дате, дав время вам и частично уступив пожеланиям сторонников изначальной крови.
— Ясно. — Уступкой медведя я обязан воспользоваться.
Пришло время перейти в наступление!
Глава 16
Елена
Ведомая собственным запахом, бурая неслась к поляне. Стремилась туда, где была возможность хоть как-то дистанцироваться от Андрея. Сейчас потребность в этой «изоляции» доминировала в сознании человека, подавляя даже животную сущность. Да и не было в сознании зверя особого протеста: самка, чуя угрозу возможному потомству, была настроена агрессивно.
Потому и легко отступила, позволив Лене перехватить контроль, когда оказалась возле оставленной человеческой одежды. Мгновенная вспышка — и с земли, нервными резкими движениями натягивая брюки, поднялась уже девушка.
Руки тряслись, только со второй попытки смогла натянуть футболку.
«Какое же Андрей чудовище! Хладнокровное, расчетливое и безжалостное! Сколько уже можно терзать мою душу? Что еще он не отобрал у меня?»
Возможность быть счастливой, обрести семью, почувствовать себя любимой, прожить жизнь с чувством глубокого удовлетворения, увидеть своих детей взрослыми и уверенно смотрящими вперед. Всего этого уже не будет в моей судьбе!
Зато будет белый альфа, который задушит инстинктом собственника, растопчет во мне все самое лучшее, разобьет вдребезги мечты, погубит… в конечном итоге! Сердце болело, на дно души словно опустился неподъемный булыжник, во рту ощущался привкус крови — это я инстинктивно, сдерживая рыдания, кусала губы.
Из глаз текли слезы. Я ничего не видела и не слышала, ослепленная горем, оглушенная пониманием беды. Почему не сомневалась? Не знаю. Но убежденность в том, что понесла от своего альфы, не оставляла, существуя на каком-то подсознательном уровне. Как же все плохо!
«Я снова и снова решаю быть сильной, противостоять ему. Дать категоричный отпор, не поддаваться на его шантаж и приказы. И что? Стоит белому волку немного оттаять, подарить мне толику нежности и внимания, как все обещания себе летят в бездну. И вот уже я снова послушно следую за ним, соглашаюсь и смиряюсь с любым его действием. И так до очередного предательства. Где моя воля?! Характер?»
Было тошно от самой себя. Глупая влюбленная бурая волчица!
— Лена?
Вопрос Макса заставил нервно вздрогнуть. Все мое существо было сосредоточено на одном — на диком опасении услышать рядом совсем другого мужчину. Об остальных оборотнях и не помышляла.
— Что случилось? Ты так судорожно дышишь. Я с поляны услышал. И где Добровольский? На вас кто-то напал?
Медведь явно принюхивался. Для него не было тайной, что мы только что расстались, я наверняка вся пропахла Андреем. Но что я могла ответить?! Тем более хранителю. Тем более в случае, когда речь шла о моем альфе!
— Хочу умереть! — падая на землю и проявившимися от ярости когтями вспарывая твердую поверхность лесного грунта, зарыдала я. — Не могу так больше, не могу!
Медведь напряженно замер рядом. Меня колотило от судорожных спазмов, сжимавших грудь. Андрея я чувствовала, каким-то необъяснимым образом знала — не так он и далеко.
— Иди за мной, — рывком дернув за руку и заставив подняться, сухо приказал хранитель. И устремился вправо, вновь уводя меня от поляны, где расположился лагерь нашей экспедиции.
А я, не задумываясь, бросилась за ним. Куда угодно, главное, чтобы там не было Добровольского. Или его зверя. Почему-то сразу решила, что Макс
