предать любимую. Для Лены мой поступок уж точно ничем иным выглядеть не будет!
Даст ли Лена матери убедить себя? Для меня это уже не имело значения. Не в этой «игре». Тут я не мог брать в расчет столь зыбкие величины, как чужие решения. Пусть даже и своей пары. Лишь мой план — пункт за пунктом — позволит мне добиться желанного результата. Не принимая более в расчет ничьих интересов.
Теперь мне было что терять. Теперь мне было за что биться до последней капли крови! И я не отступлю, не теперь.
«Впрочем, за отцом должок!..»
И… я надеялся, что позже, когда он осознает весь смысл моей задумки, сможет принять мой поступок. Должен будет принять. Он тоже виноват в случившемся.
Несколько часов пролежал не двигаясь, вслушиваясь в ощущения терзающей боли, что, казалось, постоянно вытягивает последние крохи сил из моего тела. Волк внутри затаился, словно понял, что сейчас лишь наша человеческая половина способна найти выход. Зверь доверился мне!
Это стало плюсом: борьбы со своим волком мне сейчас уже не вынести. Совсем скоро предстояло встать — и отправиться к месту завтрашнего боя. У меня целая ночь, чтобы туда добраться. Оно совсем рядом — не более чем в трех жалких километрах от поселения медведей. Вот только для меня сейчас это расстояние было непреодолимым. Но я обязательно буду там к сроку, даже если придется потратить на дорогу всю ночь, вгрызаясь зубами в землю и отмеряя каждый метр сочащейся из заживающих ран кровью. Я буду один.
Я дойду! И не позволю обыграть себя.
С первыми лучами солнца я, ощущая жуткую слабость, тяжело осел на землю возле тотемного столба, украшающего поляну, где должен будет состояться сегодняшний Совет. И все остальное, что за ним последует. Не было сил даже стереть испарину со лба.
Сегодня все закончится. Наконец-то!
— Леночка, доченька, я так горжусь тобой! — не уставала щебетать мама, когда мы в сопровождении Томаша, пары незнакомых мне медведей, альф всех волчьих родов и их наследников направлялись к поляне, где должна будет состояться встреча и последующий бой. Туда же должны были явиться и представители белых волков.
Я с тревогой ждала момента, когда увижу Андрея. И желала этого, и боялась. Сын вожака стаи черных волков, что был намечен на роль моего представителя, шел рядом. И внешне он мало чем уступал Андрею — такой же мощный крупный самец. К тому же совершенно здоровый.
О последнем я догадалась, когда во время нашей первой встречи уловила презрение, на секунду мелькнувшее в его глазах: слабая и больная самка.
«О да! Для них я точно „наследница“, и кроме „восстановления исторической справедливости“ черных ничто не волнует. И на матриархат они согласны, о да…»
Сестра его — что неприятно поразило — тоже была у медведей. И ее украдкой мелькнувший злобный оскал я заметила. Настю на Совет не взяли. К счастью — хватит мне изматывающего противостояния со своей волчицей, которая явно решила взять меня измором.
— Ты сегодня осуществишь все наши смелые надежды! Ты сделаешь жизнь и все жертвы отца не напрасными! — игнорируя мое молчание, продолжала «воодушевлять» мама.
Зациклило!
Плевать на отца! Вот совсем! Но как же горько понимать, насколько я на него похожа. И с каким трудом дается каждый шаг!
— Отомстишь за отчима, что вырастил и защищал тебя все это время, — вторил ей Захар Фирсанов, заставляя меня неприязненно морщиться: вот уж кто меня облагодетельствовал…
Остальные по моему примеру молчали. Лишь Томаш изредка пофыркивал, словно знал о чем-то, неведомом всем нам. Вероятно, так оно и было.
Сосредоточившись на движении и отсчитывая каждый шаг, упорно продвигалась к цели. Споткнулась лишь раз — когда увидела Андрея. Позади его виднелись фигуры еще двух оборотней их клана, но я видела только его. Мой белый был в обрезанных по колено джинсах. Все остальные части тела были доступны взгляду и обмотаны эластичными бинтами, что стягивали так полностью и не затянувшиеся раны. На поверхности многослойных бинтов проступали бурые пятна крови.
Скорее почувствовала, чем услышала довольное урчание черного волка. И в этот миг поняла, насколько верным было принятое мною решение.
Но вот Добровольский-младший… он удивил меня абсолютно спокойным выражением лица, с толикой ленцы и налетом безразличия, с каким он стоял, прислонившись к ближайшему дереву. Зеленые глаза не пожелали встретить мой вопрошающий взгляд.
— Не будем тянуть. — Вперед выступил пожилой хранитель, жестом приглашая всех присутствующих на поляне усаживаться полукругом возле столба, до самой вершины испещренного отметинами.
Я с облегчением последовала предложению, ноги подкашивались от страха, а сердце забилось быстрее от облегчения. Бурая внутри, почуяв рядом своего волка, неожиданно утихомирилась. Уф!
— Перед нами сегодня стоит важная задача, — продолжил тот же пожилой оборотень, стоило всем устроиться на земле. — Необходимо решить, чьи
