есть!
– Знаю я. – Вздохнула опять тяжело Милана. – Все знаю, все понимаю, а мальца-то жаль.
– Он и так слишком долго играл со смертью. – Успокаивающе погладила ее плечи в ответ сестра. – Ну, прекрати, сестрица, всем и всегда добрым не будешь.
Разговор их прервался скрипом открывающейся дверки, где на пороге застыла мощью кошачьей грации затянутая в черную броню фигура с обнаженным блеском острых граней кинжального оружия.
– Шель. – Кивнула фигуре Милана, отстраняясь от сестры.
– Мертвы, – произнесла черная пантера, стягивая с головы маску. Ее взгляд томных темных глаз застыл на фигурах четырех стариков-магов, уткнувшихся головами в тарелки на столах. – Я же просила без применения силы! Место должно быть чистым от смертельных эманаций!
– Обижаешь, – вклинилась в разговор Априя. – Никакой силы, обычный яд. Мужички просто сели поужинать, никакой магии, старый добрый яд, Шель.
– Хм, – хмыкнула в ответ эльфийка, на всякий случай пройдясь по дому с амулетом. – Старые ведьмы, все еще кое на что, оказывается, способны.
– На многое еще, деточка, – елейным тоном произнесла Априя, гадливо посматривая в сторону дьесальфа.
– Барон возвращается. – Эльфийка стала серьезной. – Император на подходе, я с Тенями рядом, последний акт игры, старые разбойницы, вы остаетесь встречать всех, за вами и последний шаг.
– Ну да, ну да… – задумчиво произнесла Мила Хенгельман, вновь уставившись рассеянно в окошко.
– Оплата по завершении. – Эльфийка скинула со спины небольшой рюкзак, откуда на свет были извлечены две пары длинных щипцов, изукрашенных рунами, небольшая шкатулка из вороненого металла и перчатки, расшитые золотом, все в магических гектограммах. – И помните, никакого контакта с перстнем или телом-носителем, все только через инструмент.
– Мы в курсе, – ответила за обеих Априя Хенгельман. – Все будет сделано, Шель, мы готовы встречать гостей.
Сэр Гарич Ол’Рок вышел на объединенную северную коалицию баронств с первыми легкими хлопьями мягкого снега. Усталый, злой, в лохмотьях и искореженном до невозможности доспехе, с кучей изорванных ран на теле, часть из которых успела набухнуть и загноиться, но с прямой, как палка, спиной, и острым, как бритва, ухоженным без единого пятнышка ржы мечом в руках.
Из ста головорезов под его командованием живым к концу осени остался он один. Герой? Безумец? Нет.
Просто хороший солдат. Солдат, который честно выполнил свой долг, солдат, который тут же после двух недель в руках целителей и койки лазарета направился в городской кабак, где уже практически сутки пил по-черному, невидящим взором буровя людей, стены, иногда потолок, когда хмельное тело сползало на пол.
Сейчас много таких было по питейным заведениям. Время такое, послевоенное называется. Кто-то от радости, кто-то от боли потерь. Регулярная солдатня короны, баронские дружинники, хмурые легионеры, мужички бухали, а по пустым домам велся отчет из слез вдов и сирот, когда пришла пора вести счет невернувшихся.
Капитан уже не существующей сотни тяжело ворочал взглядом по сторонам, цепляясь иногда за форму солдат, за знаки различия, пока не уперся стальной хваткой за дальний отгороженный кусок зала, так сказать, для благородных персон. Сквозь муть опьянения он увидел сидящего за бутылкой поджарого, крепенького, светловолосого паренька с огромными темными кругами под глазами от недосыпа, который, как и он, планомерно накачивался алкоголем в компании двух енотов.
– С-с-цука! – тут же выдал он, при узнавании этой персоны.
Стул опасно скрипнул под его взметнувшимся вверх телом, пол неуверенно закачался, когда его обитые сталью сапожищи заухали по дощатому полу.
– Господин капитан! – Дорогу ему преградил здоровяк легионер, нервно тискающий рукоять короткого меча на боку. – Туда нельзя.
Хац!
Лапы Гарича ухватили бойца за плечные ремни, мощные руки резко дернули того на себя, а железобетонный лоб капитана впечатался в нос пытавшегося преградить ему дорогу бойца, не оставляя тому ни малейшего шанса остаться хоть на секундочку еще в сознании.
Буц.
Тело легионера рухнуло на пол, а Гарич, бухая сапожищами, кое-как все же дошел до стола, за которым сидел юнец.
– Оставьте капитана. – Рука юноши взметнулась, когда у их стола тенями встали две фигуры закутанных в плащи людей.
– Вампиры. – Гарич пьяным оком оглядел предполагаемого противника. – Я смотрю, они хорошо прижились при тебе.
– Не суди, и несудим будешь. – Пожал плечами юноша, указывая рукой на соседний стул. – Прошу, капитан, присаживайтесь, составьте мне компанию.
