браскомов. Понятное дело отмечена лишь та мебель, что может мне либо помешать, либо помочь — шкафы, кровати со спутанными грязными простынями, какие-то ящики, пара столов и немыслимое количество пластиковых стульев. А так чудовищного размера ведра-мусорки забитые всяким хламом — коробки с недоеденной пиццей, большущими стаканами из-под коки, соков, кофе, пустые упаковки шприцов и пакеты с рвотой. Имелось несколько фотографий туалетных комнат — кто-то из убитых мною смертниц сфотографировал, как в одном из туалетов жестоко издевались над проституткой. Так вот… при виде крови я теперь едва морщился, при виде же дико загаженных сортиров меня едва наизнанку не вывернуло — снимки-то ведь цветные, да еще такие смачные получились… эти ублюдки вконец конченные. Гигиена на замкнутых космических объектах крайне важна! — нам это вдалбливали с пеленок! Чистота это не залог здоровья! Это залог самой жизни! Чистота — условие выживания!
Эти мысли лениво прокручивались у меня в голове пока я стоял, прижавшись к стене за углом одной из ближайших к участку построек, прикрывшись полупрозрачным и все еще работающим рекламным панно, показывающим насколько обалденными на вкус являются страшные на вид ящерицы. Миловидная китайская девушка с ярким выражением «абалдеть как вкусно!» на смазливом личике запихивала в рот дергающую зеленую ящерицу и начинала со смаком жевать. А потом снова повторяла процесс — когда десятисекундный рекламный ролик начинался заново. И сквозь всю эту гадость я смотрел на двери участка и готовился. Вернее, я уже был готов — на самом деле сейчас я собирался с духом, одновременно глядя на выведенную на экран схему и отвлеченно размышляя о всякой ерунде.
— Ф-у-у-уф — выдохнул я, на секунду прижимаясь горячей мокрой щекой к холодной стене. С меня буквально текло и капало — выступавший пот лил и лил, мое разгоряченное тело истекало им. Химия… я заглотил некоторые особые таблеточки, что должны ненамного повысить мою реакцию. Пока же ощущался лишь жар и походил я не на молниеносного супермена, а на потного цыпленка гриль — Ф-у-уф-ф! Ну, с Богом!
— С Богом! — эхом отозвался электронный голос ИскИна — Давай, Тим! А то мои электронные цепи не выдержат и расплавятся от напряжения!
— Даю — нарочито спокойно ответил я, надвигая на глаза большие и прочные защитные очки, а рот и нос закрывая плотной маской неплохо фильтрующей самые сильные запахи и надежно блокирующей мелкие взвеси. Я хорошо помнил о столь любимой на подобных «отвязных» вечеринках воздушной нарко-смеси «тумане счастья». Туман забвения мать его… кто надышится, тот надолго отправится в неведомые дали. Присоединяться к их путешествию я желанием не горел и потому подстраховался.
Ну,… вперед!
40
Бывший полицейский участок встретил меня нейтрально.
Продолжала надсадно орать музыка, мелькали внутри огоньки, на ступеньках поблескивали потеки запекшейся крови и застывшей рвоты. Вот кровавые отпечатки ладоней. И несколько зубов, плюс сгустки кровавой слюны. Россыпь отстрелянных иголок и пара опустевших газовых баллонов. Целая куча разных бутылок. Снова рвота и снова кровь. Много крови.
Дверь надежно заперта. Забранный решеткой интерфейс угрожающе помигивает красным, показывая, что система замков блокирована с центрального терминала. Вот только я и не собирался стучаться в парадную дверь или же пытаться подобрать электронный ключ. Вместо этого я пал на колени защищенные обмотками и наколенниками, затем рухнул на локти — экипированные точно так же — и шустрым тараканом подполз к стенным панелям отделанным под кирпич.
Раньше здесь находились входы для полицейских роботов и АКДУ, ведущие в недра участка, в вотчину управляющего всем этим хозяйством ИскИна. Но когда участок был заброшен, всю его начинку, разумеется, выдрали и отправили на полицейские склады. Оставили лишь коробку здания, выпотрошенную и безжизненную. Следующие хозяева уже не обращали внимания на ставшие ненужными щели, лазейки и прочие узкопрофессиональные и ставшие ненужными штуки, попросту закрыв их панелями и посадив на толстенные болты. Именно головки болтов и заметил мой зоркий напарник Лео, предельно при этом возбудившись и предположив, что собственно узкий проход остался цел, просто блокирован заслонками. Это я и собирался проверить при помощи здоровенного гаечного ключа — не электрического, а совершенно обычного. Простая железяка, такими пользовались наши далекие-далекие предки.
Все происходило прямо под прямоугольником здоровенного фасадного обзорного окна, за ним раньше сидели суровые копы, наблюдая за улицей и снующей техникой, отмечая прибывших и убывших сотрудников, роботов, АКДУ. Окно осталось целым, хоть и занавешенным разным тряпьем. И меня легко можно увидеть сквозь него. Вот только окно не открывалось, стекло небьющееся, толстенное. Постройка-то государственная. Это не местные китайские зданьица сляпанные из одного только тонкого пластика. Тут все фундаментально и нерушимо. Игольником или дубиной прозрачный толстенный пласт не прошибить.
И посему, повалившись на бок, лицом к стене, я достал ключ и, насвистывая веселую мелодию, принялся отворачивать болты, предварительно вытащив и отбросив прикрывающие их заглушки. Наверх и по сторонам я не глядел абсолютно — за меня наблюдением занимался Лео, используя для этого и те камеры, что размещены прямо на моей самодельной сбруе и ведущие постоянную запись происходящего. Поэтому за тыл можно особо не беспокоиться,
