– Как тебя зовут?
– Коб, – опасливо ответил тот.
– Коб, – повторил Уэллс с улыбкой, – рад познакомиться. Я Уэллс. А ты откуда, Коб?
Все в комнате как будто вздохнули разом. Уэллс знал, что этот вопрос под запретом. Предполагалось, что прошлое они смыли с себя в реке.
– Я… я отсюда, – замялся Коб, – я из Камня.
Уэллс терпеливо покачал головой:
– А до этого?
Коб побледнел, но все же ответил со вздохом:
– Я жил в горах.
– Расскажи.
– Наша деревня совсем маленькая, – парнишка вдруг поник головой, – была совсем маленькой. Она стояла в горной долине, примерно в неделе пути отсюда. Защитники нашли нас и схватили меня. Мы держали овец и коз. Мама пряла шерсть, а отец… отец, – он замолчал, захваченный воспоминаниями об утраченном. В глазах у него стояли слезы.
Уэллс сжал его плечо, а потом перешел к следующему новобранцу – крупному, чуть старше остальных.
– А ты?
– Мы смыли прошлое в реке, – мрачно ответил тот.
Уэллс кивнул и задумался. То ли этот парень в самом деле уверовал, то ли счел происходящее проверкой. Все вокруг так боялись, что Уэллс почти видел этот страх в воздухе. Новобранец постарше смотрел на него подозрительно.
– Мой дом, – громко сказал Уэллс, – в нескольких днях пути к западу. Это лагерь, который сто человек построили собственными руками, своими потом и кровью, после приземления на эту планету. Мы долго и усердно трудились, чтобы создать свой дом, и будь я проклят, если когда-нибудь это забуду просто потому, что кучка убийц утверждает, что этого «хочет Земля». – Он пальцами изобразил в воздухе кавычки, и вокруг послышались неуверенные смешки.
– Каждое утро я просыпаюсь и мне кажется, что я там, – продолжил Уэллс с колотящимся сердцем, – а когда я вспоминаю, что случилось с моим домом и людьми, которых я любил, единственное, что заставляет меня вылезать отсюда, – он ткнул пальцем в клетку, – это месть.
Теперь кивали многие. Эрик посмотрел на Кита, и в их глазах засветилась тихая надежда.
– Ваш разум принадлежит только вам, – Уэллс говорил все громче, прохаживаясь вдоль ряда, – но я скажу, о чем думаю я. Я думаю, что эта гребаная река ничего не смыла. Я думаю, что вы все сильны и злы, как никогда, и хотите домой. – Он указал на закрытую дверь. – Я не знаю, люди ли они после всего того, что совершили. Но мы люди. Наша память дорога нам. Наши дома тоже. Наши друзья.
Один за другим новобранцы вставали, и лица их горели гневом, как факелы.
– Я думаю, что ни секунды больше не желаю жить, как они, – кричал Уэллс, и остальные тоже кричали. – Когда они отведут нас в сердце крепости, мы нападем на них. Наш плен закончится сегодня. Кто…
Раздался невероятной силы грохот, от которого задрожали стены и пол, который отдался в костях. Уэллс упал на бок. С потолка посыпалась штукатурка. Парни медленно поднимались, восстанавливали равновесие и непонимающе оглядывались.
– Что происходит? – крикнул Эрик.
«Кто-то взорвал эти гребаные стены, вот что…» – подумал Уэллс, но не успел сказать это вслух, потому что раздался еще один взрыв, на этот раз ближе. Стены вокруг них опасно задрожали. Уэллс поднялся на ноги и побежал к двери.
– Вперед! – закричал он остальным, зовя их за собой.
– Куда мы? – спросил Коб, схватив Уэллса за руку.
Еще один взрыв потряс пол, и послышались крики, такие громкие, что Уэллсу тоже пришлось орать:
– Как насчет дома?
– Отличная идея! – радостно оскалился Коб.
Глава 28
Гласс
Наступил самый темный час перед рассветом, и это должно было наконец случиться.
Церемония Поиска Пары.
Марго растолкала Гласс несколько минут назад и велела идти к остальным новеньким девушкам. Вести их навстречу новой судьбе. Колени у Гласс дрожали. Она выбралась из постели, натянула белое платье и собрала волосы сзади. Этого не будет. Уэллс должен был уже придумать план побега. Разве могла Октавия его не найти? В желудке Гласс как будто лежал комок свинца.
Гласс шла по темным коридорам крепости, словно оглушенная. Марго следовала за ней. Когда они дошли до женской норы, Марго открыла дверь, и
