маленькую гостиную. Огонь был странным. Он не приносил тепла, а языки пламени отливали синюшной зеленью.
Рядом с очагом, на лавке, сидела старуха. Старуха, чей образ я запомню навсегда.
Ведьма из Фортенси.
Седая, морщинистая и крючконосая ведьма. Её наряд состоял из грязных лохмотьев, на которых были видны сухие листья, веточки и даже клочья зеленого мха. На плече сидела нахохлившаяся, похожая на каменное изваяние сова.
– Ну что, Жак де Тресс, – прошипела старуха, – Орландо ещё не сдох?
– Ведьма… – выдохнул я.
– Ты ожидал увидеть епископа? Чего уставился? Не нравлюсь? Изволь, – ведьма подняла руки и спрятала в ладонях лицо. Когда она их опустила, то на меня смотрела…
– Господь Всемогущий! Кормилица! Ты же умерла?!
– Так будет приятнее беседовать? – усмехнулась ведьма. – Я могу принять любой образ. Твоего батюшки, Барта Уэшема, а может, Ирэн де Фуа? Кого ты хочешь лицезреть?
– Нет… – я покачал головой. – Не нужно. Оставь свой прежний образ.
– Как знаешь!
Она, словно издеваясь над моими страхами, подняла голову и повернула лицо к огню. Знакомые с детства черты кормилицы начали исчезать. Они истончались, словно тонули в её глубоких морщинах, пока ведьме не вернулся её прежний образ.
– Так лучше?
– Зачем… – запинаясь, спросил я. – Зачем ты пришла?
– Зачем? – удивилась она. – Разве тебе не нужна моя помощь?
– Помощь? Да, конечно… Ты можешь исцелить де Брега?
– Исцелить? Могу, но кому это нужно? Этот оборотень принёс людям столько несчастий, что мучительная смерть будет достойным искуплением его проклятой жизни.
– Тебе он ничего плохого не сделал!
– Мне? Нет, не сделал. Куда ему… – Она презрительно скривилась.
– Помоги ему. Ты ведь можешь. Его отравили!
– Отравили? Да, пожалуй, это отрава. Будь де Брег простым человеком, он бы уже сдох, но он зверь! Оборотень… – ехидно протянула она. – Они живучи, словно кошки!
– Он стал зверем не по своей воле!
– Что это меняет? Разве он иначе ведёт себя в облике рыси? Не убивает? Ты когда-нибудь видел, чем заканчивается нападение оборотня? Неужели ты думаешь, что зверь убивает лишь тех, кто достоин смерти?
– Это проклятье!
– Неужели? – старуха усмехнулась и всплеснула руками. – Почему же ты не обратился к монастырским лекарям? Или монахи пытались, но лишь развели руками, цепляясь за свою никчемную веру, словно утопающий, который хватается за соломинку? Разве в древних книгах нет описания чего-то подобного?
– Они не знают, – признался я.
– Бездари, – фыркнула ведьма. – Тупые бездари, считающие, что молитвы могут спасти несчастных, страдающих от глада и хлада. Тьфу! Кто же отравил твоего друга?
– Разве это сейчас так важно?!
– Как знать…
– Мне кажется, что это сделали по наущению Филиппа де Камрона.
– Вот ещё! Этот жирный пройдоха слишком глуп! – Она помолчала, а затем подняла голову и посмотрела на меня. – Скажи, а зачем в таверну приходил этот молодой щенок из Святого Трибунала – Даниэль Сагальский?
– Попрощаться.
– Разве вы так дружны?
– Нет, но…
– Тьфу! Я думала, ты умнее, Жак де Тресс…
– Вы хотите сказать, что это сделал святой отец?!
– Почему бы и нет? Или ты полагаешь, что он не способен распознать зверя, живущего в душе твоего друга? Отец Даниэль мог купить смерть Орландо де Брега, а затем заглянуть в таверну, дабы убедиться в его смерти.
