– А я не учитываю его мнение.
Посмотрела на него с прищуром, обычно после такого взгляда люди от меня отставали. Но он только улыбнулся и резюмировал:
– Сильная и дерзкая.
– Нет. – Я покачала головой и против воли тоже улыбнулась. – Ядовитая, вы же знаете, меня называют именно так.
Я отвернулась к окну и замолчала. Он слишком уж талантливо вызывал меня на откровенность. Я и так рассказала ему больше, чем кому бы то ни было в последнее время. Нехорошо. Я не любила, когда мне лезут в душу, но этот законник почему-то не раздражал, хотя я даже имени его не знала.
А когда мы подъехали к дому, меня встретила хлопающая калитка. Это было настолько пугающе и непривычно, что я выскочила из платформы практически на ходу и кинулась по мощеной дорожке по направлению к дому. Дверь тоже была отперта – замочную скважину неумело ковыряли отмычкой.
Я, даже не подумав остеречься, кинулась в холл и замерла. На стене прямо передо мной алой краской было кривовато написано: «Не лезь не в свое дело…»
– Вот и я о том же… – мрачно пробормотал у меня за спиной законник, заставив вздрогнуть. Я даже не заметила, что он прошел следом.
Если бы не он, я бы вооружилась тряпкой и просто оттерла мерзкую надпись и никому ничего бы не сказала. Мне часто писали гадости. Какой смысл на них обращать внимание? Но у черноволосого на все было свое мнение. Пока я таращилась на стену, он уже успел вызвать своих.
– Зачем? – простонала я. – Это затянется на полночи, а я так устала!
– Потому что так нужно, – невозмутимо заметил он и нахально прошел в сторону кухни, словно точно знал, где она находится. Я со стоном потащилась следом. Видимо, остаться как можно быстрее одной не выйдет.
Когда вошла, законник уже вовсю хозяйничал у плиты. Он достал кофе и варил его в моей любимой турке. Когда напиток закипел, он оставил его остывать и взял в руки уже изрядно помятый рисунок, который так и валялся на столе с самого утра.
– Это его ты нарисовала во сне?
– Да. – Я поморщилась и перешла к теме, которая волновала меня сейчас больше: – Вам не обязательно ждать. Мне не впервой общаться с законниками. Я все им объясню.
– Прости, но, во-первых, я свидетель, а во-вторых, кто-то недавно ворвался к тебе в дом, неужели тебе не страшно оставаться одной?
– Мне всегда страшно. – Я пожала плечами и налила себе кофе из турки. Подумала и решила, что будет невежливо, если я не наполню вторую чашку.
– Тебе страшно, но ты все же живешь одна? – удивился он, все еще не выпуская из рук рисунок.
– Ну… даже не знаю, что вам на это ответить. – Смешок вышел невеселым. – Отец погиб, мать уехала. Мне подать объявление?
– Ты сильная девочка, Айрис, – заметил он, внимательно посмотрев мне в глаза, прихватил кружку кофе и вышел на улицу, где припарковалась платформа законников. Я отправилась следом. Глаза слипались, а надежды на то, что удастся лечь спать в ближайшие пару часов, не осталось.
Я оказалась права. Законники, которые хорошо знали моего нового знакомого, все равно были на смене и поэтому никуда не торопились. Они внимательно обследовали замок, запись, опросили меня и его. Сняли магслепки, которые, я подозревала, ничего не дадут, и потом еще долго болтали у меня на веранде. Я даже уже подумала поступить некрасиво и уйти спать, но потом взяла себя в руки и просто сидела на ступеньках и слушала шум волн. Кофе в чашке давно остыл, но я периодически делала глотки, давясь смоляным вкусом. Всегда считала, что кофе – этот тот напиток, который нужно пить горячим.
Единственным положительным итогом этого утомительного вечера стало то, что я все же узнала, как зовут законника – Дерек. Причем даже спрашивать не пришлось – его так называли сослуживцы.
Странно, но он не уехал вместе со своими домой, а поднялся по крыльцу, буркнув по дороге: «Пора спать».
– Полностью согласна, – сказала я и выразительно покосилась на его припаркованную за воротами платформу.
– Замок починят не раньше чем завтра с утра. Тот придурок, который написал это у тебя на стене, может быть где-то поблизости. Прости, но я никуда не уеду. Вдруг он решит наведаться в гости? Тебе опасно оставаться одной.
– Не решит, – уверенно заявила я. – Это не первая угроза. Тот, кто пишет на стене, как правило, никогда не начинает играть в открытую.
– Из каждого правила есть исключения, – не сдался он, и я была вынуждена согласиться. Желание позаботиться обо мне было в новинку.
К тому же я устала настолько, что было все равно, кто еще станет ночевать со мной под одной крышей. Я безразлично пожала плечами, но не удержалась от язвительного комментария:
– Вы пытаетесь спасти всех, кто попадается у вас на пути?
– Всех, увы, не получается, – тихо и очень серьезно отозвался он. В синих глазах промелькнула боль, и мне стало почему-то очень стыдно. Извиняться было вроде бы не за что, поэтому я просто промолчала и, показав мужчине свободную гостевую спальню, отправилась к себе, рухнула в кровать и уснула почти мгновенно, чтобы проснуться буквально через пару часов, схватить блокнот и начать рисовать прямо так, лежа в постели. Во второй раз я проснулась в обнимку с блокнотом. На щеке отпечатался карандаш, а в окно било солнце.
