– Здесь больше никого нет, правда? Только я и вы.
– Если тебе придётся стрелять, услышат, – предупреждает охранник.
– Я не хочу стрелять.
– Ты – падла.
Охраннику не хочется умирать, но ему кажется, что он знает, с кем имеет дело, и знает, чем всё закончится. Охранник хочет жить, но падлы – это падлы, они убивают в двух случаях: по необходимости и просто так, и мысль, что перед ним падла, делает охранника дерзким и злым.
– Тебе не выбраться.
– Я не падла, – тихо говорит Флегетон. – Я апостол.
– Значит, я могу подойти и скрутить тебя? – Охранник издает нервный смешок. – Все знают, что апостолы не убивают невинных.
– Я и не собирался.
Флегетон делает ложный выпад, охранник тянется за пистолетом, намереваясь поиграть в крутого стрелка, но не преуспевает: Карлос прыжком оказывается рядом и быстро, с необычайной сноровкой, наносит два удара – сначала в живот, заставляя стражника согнуться от боли, а затем – в голову, выбивая из него сознание.
Баши Цунюк ждал этого разговора, не сомневался, что он состоится, но благоразумно сделал вид, что искренне удивлён услышанным:
– Ты шутишь?!
– Нет, – мотнул головой Кочерга, внимательно глядя на собеседника. – Леший блокирован циркачами, и Агроном считает, что к труппе может прийти подкрепление. А в этом случае у меня на счету будет каждый ствол.
– Это понятно…
– Мне нужно оружие.
Они беседовали в кабинете головы, однако беседовали «по-деловому» – за знаменитым письменным столом. Захаров в своем кресле – массивном, под стать главному предмету интерьера, а баши примостился на стуле напротив. И выглядел точь-в-точь как кролик на краю большого поля. Только травы не хватало.
– Оружие у меня есть, – помолчав, кивнул Банкир. – Пулемёты, гранатомёты, в том числе – станковые, пара миномётов есть… Но ты ведь знаешь, что за товар принято платить? Ты ведь не скажешь старому другу, что у тебя форс-мажор и нужно отдавать товар даром?
– Не скажу.
– Точно?
– Разве мы когда-нибудь тебя кидали?
– А разве вам когда-нибудь угрожали одновременно и Садовники, и Уроды? – парировал баши. – Я долго живу на свете и знаю, что в сложных ситуациях люди склонны меняться сообразно обстоятельствам.
– Зандр – это вечная сложная ситуация.
– Тут ты прав.
– И мы, а конкретно – я, такой, какой есть и каким ты меня знаешь. – Степан хлопнул ладонью по столу. – Я готов платить.
– Это хорошо. – Кролик заинтересованно блеснул стёклами очков. – Но ведь ты позвал меня не только для того, чтобы обговорить сделку, так?
– Так, – помолчав, признал Кочерга. Судя по всему, он не ожидал от Цунюка подобной проницательности.
– Не стесняйся, – подбодрил голову баши. – О чём ещё ты хотел меня попросить?
– Когда ты собираешься уезжать?
– Наш разговор подвёл меня к мысли, что затягивать не следует, – усмехнулся Кролик. – Я продам тебе всё, о чём попросишь, и поеду в сторону, противоположную долине Дорохова.
– Ты осторожен.
– Поэтому и жив до сих пор. Зандр любит осторожных.
– А золото любит рисковых. – Кочерга чуть повысил голос. – Я бы не отказался от помощи хорошо обученных бойцов.
– Нас мало, – напомнил Кролик.
– У тебя небольшая команда, но она хорошо подготовлена. Я уж не говорю о мегах.
– Бронекараван – это всё, что у меня есть, – тихо ответил Цунюк. – Если я потеряю меги – я потеряю всё. Ты просишь очень много, Степан.
– Если циркачи вышли на тропу войны, они тебя не пощадят.
– Сначала они должны меня догнать.
– А если ты на них наткнёшься? Мы ведь не знаем, откуда явится труппа.
– Если явится.
