демонов… в узде. Поэтому их не используешь больше нигде.
Вениамин скептически поднял бровь, однако Алисанда понимающе кивнула.
– И потому эта ваша Алая Леди, очевидно, решив спихнуть надоевшего ей старого правителя вампиров, ищет доступа к таким чарам, чтобы демоны уже бы не были «неустойчивы». Понятно.
– Нам нужен союз, – вдруг быстро и горячо заговорил ле Вефревель. – Я знаю, магистр Скорре, и вы, ваша светлость дю Варгас, вы считаете нас вселенским злом…
– Excusez moi, дорогой Гийом, так полагает только мой коллега. Я вас ко вселенскому злу не отношу, иначе вас бы уже не существовало.
Вампир чуть не поперхнулся. А вместе с ним и Вениамин – как говорится, от скромности наша милсдарыня Алисанда точно не умрёт.
– Впрочем, не важно. Я тебя поняла. Значит, есть заговор против вашего законного короля, ты – в числе верных и предлагаешь нам присоединиться. Так?
– Так, – чуть помедлив, признался ле Вефревель. – Потому что Алая Леди – это для вас в тысячу раз хуже лорда Гримменсхольма. Потому что она способна…
– Производить новых вампиров, – перебила Алисанда. – Я это слышала. Всё, Гийом? Больше ничего не хочешь добавить?
Вампир медленно покачал головой.
– Нет. Это самое главное. Алая Леди теперь владеет твоими заклинаниями, госпожа Алисанда, и, поверь, у неё хватит умения и способностей в них разобраться. У тебя едва получилось закрыть демонические врата, а у нас троих – едва получилось справиться с демоном. С одним-единственным демоном. Что, если их окажется десяток? Сотня? Тысяча? Венкевильяна сделается владычицей мира, если говорить прямо.
– Я не очень верю в сказки о чёрных властелинах или, в нашем случае, красных властительницах, – сухо сказала Алисанда. – Но я поняла тебя, Гийом. Осталось выяснить последнее. Козлоногий.
– Козлоногий, – скривился вампир. – С ним пришлось повозиться. Честно говоря, если б не Беата, мне бы с ним не совладать. Никогда бы не подумал, что она, такая молодая, способна так драться… Но вот что я тебе хочу сказать, милсдарыня Алисанда, – козлоногий, может, и появился в старом капище хаоситов, но сам он к Хаосу не принадлежит.
– Вот как?
– Вот так, – сухо ответствовал ле Вефревель. – Можешь не сомневаться. Мы имели достаточно дела с безумцами, призывающими конец сущего, чтобы распознать сразу. Козлоногая тварь вообще невесть откуда.
– Откуда же?
– Почём же мне знать, милсдарыня Алисанда? Поверь, я бы тоже хотел найти ответ. – Вампир нервно облизнул губы. – Прости… но… мне опять требуется… Регенерация требует массы усилий…
– Опять кровь? – проговорил Вениамин.
– Опять, – сокрушённо признался вампир. – Что поделать, наша природа… она… очень требовательна и…
– Тоже мне, высшая раса, – с презрением бросил маг. – Высшая раса, считающая себя вправе убивать других разумных и не в силах обуздать собственный голод. Люди отказывались принимать пищу в темницах, доводили себя до смерти, а вы…
– Да! Да! – яростно вскипел вампир. – Мы таковы! Наш голод неутолим! И даже кровь, выпитая не из жил трепещущей жертвы, для нас – как для вас простая чистая вода. Без воды вы погибнете за несколько суток. Но и на одной воде вы продержитесь не больше месяца. У нас то же самое, маг! Нам надо пить из жил, ощущать биение сердца! Иначе что-то теряется, что-то ускользает; и мы не можем, не можем! Проклятье, голод сводит нас с ума!.. Я хочу, я обязан, я должен договориться – но я уже чувствую, как это поднимается… накрывает…
Вампира трясло. Вениамин молча и без разговоров скрестил оба меча на его шее, словно большие портновские ножницы. Ле Вефревель даже не заметил.
– Некоторые из нас пытались перейти на кровь животных… – захлёбывался словами упырь, словно торопясь рассказать побольше. – С подачи ваших магов… Ничего не получилось.
– Что, не так вкусно? – не сдержался маг.
– Нет, – Гийом ле Вефревель не обратил внимания на насмешку. – Те, кто пил кровь животных… сами становились животными.
– То есть как? – поразилась уже Алисанда.
– Да вот уж так. Пили кровь травоядных, пили кровь хищников. И… стремительно утрачивали разум. Превращались в ламий. В чудовищ, убивавших направо и налево. К счастью… у нас достаточно быстро перевелись любители такого «умиротворения».
– Ламии, кто бы мог подумать, – покачала головой чародейка. – Твари из мифов и легенд. Кого поражали великие воители и великие маги…
– А это были те из нас, кто искренне хотел стать как вы, люди, – опустил голову вампир. – Но обратной дороги не было.
– Ламии творили ужасающие злодейства, – проговорил Вениамин. – И мы…
– Это не наша вина! – взвизгнул вампир. – Мы не виноваты! И потом мы следили сами, чтобы никто не пил бы кровь неразумных!
