– Останови машину! Это очень важно!
Но вид однорукого парня в чёрно-красном костюме, оседлавшего такси, не вызывает в нём должного трепета. Вместо того чтобы сбавить ход, шофёр жмёт на газ и забирает в сторону, к съезду на Дитмарс-бульвар.
И всё это время Лесси-младшая смотрит на меня напыщенно и самодовольно, наверняка думая:
«Гав! Гав-гав!»
Парень ухитряется съехать с шоссе, даже не притормозив. Мы следуем за ним. Он пытается свернуть налево, на 23-ю улицу. Любители поразглядывать карты Нью-Йорка знают, что «Дитмарс-бульвар» – конечная станция линий N и Q, которые пролегают вдоль 23-й улицы. Любители физики знают, что несущейся с огромной скоростью автомобиль при резком повороте может опрокинуться. Так что в том, что происходит дальше, нет ничего удивительного.
Фура валится набок. С искрами и скрежетом она врезается в столб. Мы несёмся прямо на неё, и таксист заходится безумным смехом:
– Какой сегодня день! Отличный день, чтобы умереть!
Вот ведь псих.
Я снимаю катану с педали газа и бью по тормозам. Водитель крутит руль и чудом уходит от столкновения. Но я перелетаю через фуру и врезаюсь прямо в железную балку.
Нет боли, кроме боли!
Я сказал бы, что оставил в балке вмятину в форме Дэдпула, но скорее у меня в черепе осталась вмятина в форме балки. А проклятому щенку хоть бы хны. Он спокойно взбегает по ступенькам на платформу.
Я сую таксисту пару купюр из конверта, который мне дала Джейн – в общей сложности, кажется, десять тысяч, – треплю его по щеке и бегу на остановку. Общественный транспорт, что ни говори, дешевле такси, особенно если перепрыгнуть турникет. Конечно же, на платформе стоит поезд. Само собой, щенок в него запрыгивает. И да, двери закрываются перед самым моим носом. Я колочу в окно – само собой, без толку. Колли смотрит на меня, переводя дух, а потом отворачивается и притворяется, будто читает газету.
Поезд издаёт громкий звук – как будто слон пердит – и медленно трогается с места.
Я обгоняю его, прыгаю на рельсы и бегу навстречу поезду, остервенело размахивая
Нет. Стоп, стоп, стоп. К чёрту! Я не позволю какой-то собачонке сделать из меня осла. Я использую катану как рычаг и сгибаю рельс – не сильно, но этого хватит, чтобы навести шороху.
Видели бы вы лицо машиниста!
– Ага, теперь ты меня заметил?
Поезд резко тормозит. Он не срывается с рельсов со страшным скрежетом, как в фильме «Беглец», – к тому моменту, как он доезжает до погнутого рельса, он уже сбавил скорость и просто скрипит, как будто устал и хочет прилечь.
Поезд всё ещё ползёт вперед, но я уже забираюсь на него и открываю дверь.
Колли смотрит на меня сквозь мигающие огни.
– Ничего личного, но мне надо унести тебя подальше на случай, если ты превратишься в монстра.
Она склоняет голову – мол, почему сразу не сказал? – и прыгает прямо ко мне в руки.
Уф.
Зажав её под мышкой, я вылезаю наружу и оглядываюсь, оценивая масштаб разрушений. Пару раз скрипнув и выпустив сноп искр из-под колёс, поезд наконец останавливается. Пострадавших нет. Таксист уже умчался, подхватив следующего клиента, – наши совместные приключения остались лишь воспоминанием. Возле горящей фуры бегает туда-сюда юный шофёр.
На востоке виднеется дым, поднимающийся от разбитых машин.
И доносится звук, который я слышу так часто, что пора включить его в плейлист: вой сирен.
Ну, зато с щеночком всё в порядке.
– Да, девочка моя? Кто устроил весь этот бардак? Ты устроила! Ты! Но ты такая милашка, что я, пожалуй, посажу тебя в ящик, перевяжу его ленточкой и подарю Престон. Если я забуду проделать дырки, ты только скажи! Один взгляд на тебя, малышка, – и меня примут обратно в Щ.И.Т., правда?
Правда.
А
Глава 10
