усилий пришлось приложить, чтобы хоть одного выловить живым, и говорить не стоило. В результате, правда, попалась не очень крупная тварь, но даже ее магическая клетка удерживала с трудом.
Ночевать пришлось в пещере, причем по очереди. Никто не гарантировал, что монстры Рох’хриша не нападут в самый неподходящий момент. И что пойманная тварь не проломит все-таки клетку. Когда Харс вышел на поверхность, он даже обратился еще к нескольким магам, чтобы те помогли создать дополнительную защиту. Не мог же он позволить, чтобы все его труды пропали зря!
Выловленная тварь с одним из айсбергов была отправлена в Айсвериум, а паладин вернулся к своим обязанностям – прикрывать войско Союза от магии некроманта. Люди по-прежнему его бесили, но, по крайней мере, он нашел общий язык с гномами и даже подобрал себе достойных соперников для тренировок. Бородачи были традиционно сильны в бою на мечах, и хоть уступали эльфам в скорости, зато превосходили в силе и устойчивости.
Сражения с некромантскими тварями шли с переменным успехом. Твари вроде бы отступали, но вскоре появлялись опять, нападая чаще всего именно на людей. Не нужно было быть великим мудрецом, чтобы понимать, что война, скорее всего, затянется. И что, несмотря на все свои старания, снежные эльфы не обойдутся уже присланной армией в четыреста бойцов.
Власть – это зло. Не то чтобы я раньше этого не понимал, но столкнувшись с ней лично, смог убедиться, что даже самые мои гнусные предположения не отражали и сотой доли реального положения дел. Я оказался в идиотской ситуации, когда не успев взгромоздиться на трон, вынужден был делать все, чтобы на нем закрепиться.
Глупо было не понимать, что корона мне досталась совершенно случайно, в силу стечения обстоятельств. Появление на материке Рох’хриша вынудило эльфов завязать с гражданской войной и обзавестись князем. Моя кандидатура на тот момент просто всех устроила. Вроде бы и не победила ни одна из сторон, и не проиграла. Да еще и идея о Большом Совете вовремя была озвучена.
Ну и орден, конечно, подсуетился, не без этого. Каждый преследовал свою цель, а я просто попался под руку. Средневековье все-таки. И если имеется легитимный претендент на престол, то других обычно не ищут. Впрочем, я не стал бы обольщаться на этот счет. При первом же удобном случае от меня могут так же легко избавиться, как и от брата с сестрой. Поэтому мне предстояло поднапрячься и как-то выкрутиться из сложившейся ситуации.
Самым сложным было привлечь на свою сторону представителей противоборствующих сторон. Найти общий язык с Терс’селом было не сложно, благо опыт общения уже имелся, а вот его самый главный соперник Меш’шел оказался крепким орешком. Он поддерживал в свое время Карс’села и считал его более подходящим правителем, чем я. Вполне вероятно, кстати, что так оно и было. Мой старший брат изначально воспитывался как наследник, и безусловно чувствовал бы себя в качестве князя увереннее.
Моей единственной надеждой был орден. Странно, конечно, если учесть, что раньше именно паладинов я считал своей главной опасностью. Однако теперь у нас были общие интересы, и на этом можно было сыграть. Я надеялся на то, что орден будет защищать меня, хотя бы за-ради того, чтобы выведать мои секреты. Пока я нужен паладинам, у меня есть шанс. А потом… потом, возможно, я сумею адаптироваться.
Передача знаний оказалась делом долгим и довольно сложным. Одно только магическое воздействие на медведей чего стоило! Я-то думал, что существует какой-то артефакт или ритуал, который облегчает данную задачу. Но оказалось, что действо больше похоже на лабораторный эксперимент с постепенной мутацией. И требовалась почти луна, чтобы превратить обычного медведя в магически преданное животное.
Насчет Зала знаний я тоже зря так сразу губу раскатал. Доступ-то я получил, но оказалось, что этого мало. Необходимо пройти несколько ступеней, прежде чем тебе позволят добраться до чего-то действительно важного. Причем ограничения ставят не паладины, а сама система. Дается блок знаний, затем тест, потом возможность задавать вопросы, и далее доступ к следующей ступени знаний. Видимо, своеобразная «защита от дурака».
Как я и подозревал, орден не сохранил никаких знаний о том, как Зал знаний был создан. Мое подозрение, что система, как и паг’гланы, досталась эльфам от какой-то более развитой цивилизации, только крепло. И существование Ауриэля данной теории совершенно не мешало. В самом деле, почему местный бог не мог дать эльфам доступ к нужным знаниям? Боги они такие, своенравные. Не угодит им какой-нибудь народец, так они и великий потоп не постесняются организовать.
Ну и конечно, мое княжеское положение не способствовало научным изысканиям. Мне иногда даже пожрать некогда было, не то что в библиотеке посидеть. Проблем в Эйсвире оказалось столько, что разгрести их в ближайшее время не стоило и мечтать. А тут еще и Большой Совет постоянно мешался. Каждая благородная семья старалась защитить свои интересы и выторговать побольше прав, налоговых льгот и «теплых» местечек для своих родственников.
Радовало только одно – их интересы часто пересекались, и поэтому эльфы были больше заняты внутренними разборками, чем реальным вмешательством в мои дела. Идея сыграть на их противоречиях оказалась продуктивной. Как и следовало ожидать, благородные дома не могли договориться, чем давали мне определенную свободу действий. Я даже регентского давления из-за этого не очень ощущал. Когда тебя контролирует один эльф – это заметно. А когда этих эльфов не один десяток, получается, что не контролирует никто.
Я, конечно, вел себя пристойно и изображал послушного мальчика, но действовал так, как считал нужным. Мой бизнес на Южном острове по-прежнему приносил мне доход, а сотрудничество с паладинами в сфере вооружения открыло новые перспективы. Вейс’сел не сильно обрадовался, когда понял, что я не собираюсь открывать всех тайн, но сотрудничал охотно. Новое оружие привело паладинов в восторг, и они довольно быстро его освоили. Я по-прежнему ставил магическую защиту, которая препятствовала изучению моих изобретений, но с частью секретов все-таки пришлось расстаться.
