– Напоминаю, мы молодожены. Нам положено, – тоже едва слышно ответил он строгим тоном, будто учитель что-то пояснял неразумной студентке.
– Кучер запретил, – прошипела я недовольно.
– Дело ж молодое, добровольное! – послышался знакомый мужской голос. – Поссорились – помирились.
А мы ссорились? Что происходит? Что им такое рассказал куратор, что мои слова о поцелуе могли прозвучать так, будто мы поссорились? Я внимательно оглянулась на пассажиров, которые старались удержать улыбки под маской серьезности и на нас не смотреть.
– А вы, дядя, говорили, что ваша жена не хочет целоваться, – произнесла заинтересованно девочка.
– Что ему, первому, что ли, попалась строптивая жена? – пробасил мужской голос.
– У вас, мужчин, только одни поцелуи на уме, а нам нужно внимание, – поучающим тоном проговорила какая-то женщина.
– Внимание, сейчас будет поцелуй! – довольно пробасил тот же мужской голос, чем вызвал бурю смеха в карете.
А мужчина и правда прижал свою жену и поцеловал. И ведь зарделась женщина от удовольствия. Эх, мне бы так! А то о поцелуях Дариса мечтать даже нельзя, все руки обожжет, а вот с куратором, которого боюсь до самых косточек, уже второй раз целуюсь вынужденно. Вот что значит, никаких чувств к нему не испытываю, но легенду приходится поддерживать, чтобы нас обманщиками не посчитали.
Ой, Маркиз же говорил, что куратору больше моего досталось, надо бы его поблагодарить и спросить, как он вылечился без магии. Опустила взгляд на его руки и увидела, что он в перчатках, хотя в карете тепло. Здесь стояли две крытые жаровни с горящими углями, да пассажиры надышали. Мне стало жалко куратора. Ведь он старается, выпутывает меня из каждой переделки, а я даже не поблагодарила за помощь. Я протянула руку и взяла его ладонь в свою, при этом, не подумав, сжала от полноты чувств, и услышала про Хариша и глупых студенток сквозь плотно стиснутые зубы. Поняв, что снова заставила полуоборотня страдать от ожогов, я решила смириться со своей судьбой, убрала руки, откинулась на спинку жесткой скамейки и прикрыла глаза. Думаю, будет лучше, если я притворюсь слепоглухонемой и недалекой от рождения, чтобы ко мне больше вопросов не было.
Глава 10
Но мне не повезло, карета затормозила, и люди вокруг стали суетиться и собирать разложенные вещи. За интересной беседой мы и не заметили, что уже подъехали к постоялому двору, где должны были переночевать. Как таковая, остановка на ночлег в пути меня нисколько не смущала, тем более она прервала разговоры о поцелуях. Неожиданности начались на самом постоялом дворе.
Многие пассажиры, увлеченные рассказом, завершившимся поцелуями, активно переговаривались и были возбуждены. Только я чувствовала вину перед куратором за свою очередную неловкость, когда сжала опаленные руки. Вылезали все в том порядке, в каком размещались. То есть сначала мы с куратором, потому что сидели у дверей кареты, а затем остальные пассажиры. Вещей у нас было немного, они уместились под нашими ногами, потому, прихватив небольшие дорожные сумки, мы направились к дому, где уже хлопала дверь, выпуская клубы теплого воздуха.
Не ожидая подвоха, мы вступили в царство тепла и втянули носами ароматный запах ужина, доносящийся из уютной столовой для приезжих. Есть хотелось сильно, все же целый день в дороге, а питались лишь бутербродами, которыми благородно поделился со своей нерадивой студенткой куратор. Я же впопыхах и со страху совсем забыла те самые пирожки, про которые мне говорил Маркиз, пока я собирала сумку. Кивнула заботливому коту, мол, поняла все, и выбежала к месту встречи.
Первым делом мы плюхнулись за стол и заказали горячих щей с острым перцем и сметаной, чтобы прогреть все косточки. В этом у нас вкусы неожиданно совпали, и мы улыбнулись друг другу. Хозяин отдал заказ на кухню своей жене, а в столовую стали входить пассажиры, у которых вещей было гораздо больше. Мы радовались, что первыми сделали заказ, ровно до того момента, когда вошел кучер.
– А! Молодожены! – прогремел его голос в шумной столовой.
Нас это уже не трогало, и мы не обратили на него внимания, но вот он как раз постарался привлечь к нам внимания как можно больше.
– Слышишь, Вадель, везу молодоженов, так что нужно выдать им самую лучшую комнату. Брачная ночь у них сегодня, – снова прогремел мужской голос над столовой.
Мы испуганно переглянулись с куратором. Я сегодня собиралась отоспаться, тем более что прошлая ночь из-за уборки выдалась бессонная. Представляю, сколько я доставила хлопот куратору Шортану. Он, наверное, тоже предпочел бы отдохнуть от меня.
– Они точно женаты? – грозно вопросил хозяин постоялого двора.
– Конечно! Да! – раздались вокруг нас голоса сочувствующих пассажиров.
Они кричали так уверенно, будто были свидетелями на нашей свадьбе.
– Они из самого Храма к карете подошли! – добавили добрые попутчики, чтобы не оставалось сомнений.
– Тогда ладно. Есть у меня комната с большой кроватью, я ее только для аристократов открываю, но раз такое дело… – протянул хозяин.
Сердце испуганно сжалось, горло перехватило. Дышать было нечем, воздух в комнате резко закончился.
– Что ж ты так девушку перепугал? – сладко пропел мужик, уже успевший отметиться наливочкой. – Дело молодое, добровольное!
Загадочные улыбочки появились на лицах окружающих, а я уткнулась взглядом в тарелку. Щеки пылали и без магии. Я не маленькая девочка и выросла в провинциальном городке, у нас на подворье разная живность жила, так что откуда дети берутся, было мне давно известно.
Господин Шортан положил свою руку на мою левую, которая была свободна и не держала ложку, и слегка сжал пальцами, поддерживая. Вот
