помчались вглубь дома, спасаясь от наказания за все, что разбили, пока смотрели через витрину на улицу.
– Нам тоже пора, – сказала я, стараясь дышать через раз.
– Идем, – охотно согласился Люк.
Теперь мы не так торопились, и я внимательно следила за дорогой. Хотя прохожих становилось меньше. Может быть, потому, что еще сильнее стемнело, в такое время добропорядочные граждане сидят у своих очагов за ужином в кругу семьи, а может быть, потому, что мы вошли в квартал богатых особняков, где живет меньше людей и они предпочитают не ходить пешком, а перемещаться в каретах.
Нужный дом под номером семнадцать скрывался в темноте. Лишь магический фонарь освещал высокую деревянную дверь. Дорожка от ворот до парадного входа расчищена кое-как, видно, что торопились. Ничего удивительного, если вспомнить, что господин ди Тифрин лишь сегодня переехал. Два освещенных окна с левой стороны говорили, что в доме все же кто-то есть.
Я замерла перед воротами не в силах решиться на дальнейшие действия. В окно заглядывать, чтобы опознать мужа, я уже пробовала, и шишка на лбу очень красноречиво об этом напоминала. Просто постучать в дверь и попросить предъявить сапоги с квадратными пряжками для опознания? Визит молодой девушки поздним вечером могут неправильно понять. А до утра сил нет ждать. Что же делать?
– Рея, о чем задумалась? Вот дом, к которому ты так стремилась. Что ты собираешься делать дальше? – раздался голос Люка за моей спиной.
Правильно! Нужно попросить куратора, чтобы он позвал этого ди Тифрина, а я его из укрытия рассмотрю. Так, на всякий случай.
– Люк, мне нужно посмотреть на этого ди Тифрина. Ты мог бы придумать какой-нибудь предлог и вызвать его к двери? А я на него из укрытия взгляну, – попросила я куратора.
– Зачем? – удивился полуоборотень.
Он стоял от меня на некотором отдалении из-за запаха мази. Если я немного принюхалась к ней, то Шортану было тяжело находиться рядом.
– Как я ему покажусь с такой красотой? – показала я на свой лоб. – А мне очень нужно на него посмотреть. Пожалуйста!
Люк взглянул на тихий и пустынный дом, который не предвещал ничего дурного, обычный особняк. Только просьба у меня была, как всегда, из ряда вон.
– Я позову, но только если ты мне объяснишь, что происходит, – категорическим тоном заявил Люк.
Вот засада.
– Объясню, – тут же согласилась я. – Но потом, когда посмотрю на этого мужчину.
Молчание было мне ответом, куратор не сдавался.
– Люк, разговор долгий, время идет. Пока мы будем здесь объясняться, станет совсем поздно. Это же неприлично – приходить в дом, когда хозяева спать ложатся, – постаралась я оттянуть неприятный для меня разговор.
– Хорошо, – чуть подумав, согласился Люк. – Но как только мы уйдем из этого особняка, ты мне все расскажешь!
– Конечно-конечно! – закивала я.
Шортан направился по плохо расчищенной дорожке к дому, а я перебежками кралась так, чтобы не попадать в поле видимости из освещенного окна. Мне почему-то не пришло в голову, что за мной могут наблюдать из других, темных окон.
Люк подошел к двери и постучал кольцом, специально для этого предназначенным. Я присела в сторонке, стараясь расположиться так, чтобы видеть дверной проем, а самой остаться вне поля зрения.
Дверь открылась, показался мужчина. Это был не мой муж. Скорее, слуга или дворецкий.
– Могу я увидеть господина ди Тифрина? – спокойно осведомился Шортан.
Мужчина внимательно рассмотрел полуоборотня и ответил:
– Господина сейчас нет дома.
Правильно догадалась, что слуга.
– Когда я могу его увидеть? – спросил Люк, понимая, что меня это очень интересует.
– Он приедет завтра в обед, – был короткий ответ.
Потом слуга добавил:
– Ему что-то передать?
– Нет, я зайду завтра, – с легким поклоном ответил куратор.
– Как ваше имя? – из вежливости спросил мужчина.
– Люк Шортан, – отозвался куратор и пошел к воротам.
«Хариш! Хариш! Вот зачем он сказал свое имя?!» – ругалась я про себя.
Желтый прямоугольник на снегу не пропадал, говоря о том, что дверь еще не закрылась и дворецкий стоит на пороге, провожая взглядом незваного гостя. Люк спокойно шел к воротам, а я ждала, когда закроется входная дверь, чтобы выйти следом.
– Натан, закрой периметр, чтобы больше сюда никто не ходил! – раздалось из глубины дома.
