И ведь могут нормально разговаривать, не насмешничать, спокойно рассуждать и не делать двусмысленных намеков! Слушаю их сейчас и не узнаю тех хамов, что не могли поддержать нормальную беседу! Пусть мне политические интриги в стране и приказы короля неизвестны, но это не значит, что со мной нужно общаться точно с безмозглой куклой. Лишь только об этом подумала, как эти двое тут же переключили внимание на меня.
– Когда свадьба? – спросил Одилон.
А ведь верно! Я даже не спросила о дне, когда смотрела в шар предсказаний.
– Мариэль, когда свадьба? – перенаправила вопрос подруге.
– Послезавтра в храме богини, – почти прошептала она в ответ.
Что ж, по моим понятиям, времени вполне достаточно. Вот сейчас мы все соберемся, арендуем дилижанс и отправимся в путь – предотвращать преступление.
– То есть времени уже практически не осталось, – зачем-то посмотрел на свои часы, висящие на цепочке, Одилон.
Спорить в этом вопросе не решилась. Все же ему виднее – не одно преступление раскрыл! Наверняка приходилось и предупредительные меры проводить, как в нашем случае.
– Клер, теперь расскажи все, что видела, – тихо, но твердо велел Броссар.
Я заволновалась. Оправила платье на коленях, провела правой ладонью по левому плечу, тряхнула головой, несвоевременно вспомнив, что волосы так и не привела в порядок после сна, и это обстоятельство заставило еще сильнее стушеваться. Щеки ощутимо потеплели, выдавая мое состояние.
– Это нужно, чтобы точно определить место и время удара, – тем же тоном произнес Броссар.
Кивнула, понимая его мотивацию. Сделала два глубоких вдоха, облизала на всякий случай губы и подняла на него глаза. Броссар прикрыл их, как бы говоря, что все в порядке, он ждет от меня слов и готов внимательно выслушать.
– Там удара кинжалом не было, – тихо произнесла, неотрывно глядя в глаза ворожею.
– Рассказывай, – мягко потребовал он. – Знак Тидона?
– Справа.
– Петля Зура?
– Пять градусов к югу.
– Знак Оптиса?
– Вверху, в центре.
– Хорошо. Тиката?
– От бледно-зеленого до насыщенно-изумрудного.
– Хм, – как мне показалось, одобрительно произнес Броссар. – А Кастера?
– На выходе не проявлялась.
– Хира, – произнес Броссар, словно подтверждая все ориентиры в моем видении.
– Священник подал чашу новобрачным, – медленно, вспоминая мельчайшие подробности увиденного, начала пересказывать я. – Первым отпил жених, затем невеста. Они оба обернулись к гостям. Мужчина поднес руку к лицу, а потом опустил к сердцу. Затем он упал на каменный пол и умер.
– Что делала невеста в тот момент? – резко спросил Одилон.
Я услышала вопрос, но даже головы не повернула, продолжая смотреть на Броссара будто загипнотизированная, и ответила на поставленный вопрос ему, а не тому, кто его задал.
– Кричала. Громко кричала, едва поняла, что ее теперь уже муж не дышит.
– Кто стоял рядом? – последовал еще один вопрос от Одилона.
– Вообще людей вокруг было много. Рядом стояли священник, невеста. Чуть дальше – родители и, наверное, близкие родственники. Ни один человек мне не известен.
– Твоя подруга Мариэль? – очередной вопрос от Одилона.
– Ее там в тот момент не было, – категорично заявила я.
– Я все понял. – Броссар сомкнул веки, и меня как будто отпустило.
Больше не было такого напряжения, как во время экзамена, плечи расслабились. Но зато почувствовала жажду. Схватила бокал, стоящий рядом со мной, и выпила залпом, до дна, не отрываясь.
– Уважаемая метресса, это было коллекционное вино из погребов Луи, а вы так непочтительно к нему отнеслись, – укоризненно покачал головой Одилон.
– Ох, прошу прощения, мэтр Гротт, – покаянно произнесла, переведя слегка затуманенный взгляд на губернатора.
– Не извольте беспокоиться, – отмахнулся от извинений он. – Только оно крепкое из-за срока выдержки. Я не ждал к обеду метресс, потому распорядился подать мужчинам именно такое.
