Среди пассажирских челноков я вдруг обнаружил знакомый, тот, на котором я уже путешествовал несколько дней по всей системе в скрюченном состоянии. Его я снова и выбрал в качестве такси, тем более коды доступа к его компу у меня были.
Быстро собравшись, я проверил комнату и отправил вызов через управляющий искин станции дроиду-уборщику. Пусть тут приберётся и удалит все следы моего пребывания. Забравшись в скаф, я закинул баул за спину, тот заметно похудел, так как я на две трети уничтожил количество пайков, и вышел из комнаты. Пройдя по коридору до ближайшего вентиляционного люка, открыл его, забрался в туннель системы коммуникаций и, прикрыв за собой люк, быстро пополз в сторону нужной лётной палубы. Она тут недалеко, полтора километра по прямой, потом шестьсот метров вверх, семьсот в обратном направлении и триста налево. Там и будет выход на лётную палубу. Почти рядом.
Так как челнок покинет лётную палубу через три часа, особо я не торопился, ходы выбрал широкие, чтобы двигаться в скафе, хотя без него в одном комбезе пробрался бы напрямую за пятнадцать минут. За полтора часа я добрался до нужного люка и осмотрелся. На лётной палубе не сказать что было людно, утро по местному времени как-никак, но всё же народ был. Самое фиговое, что челнок стоял в центре лётной палубы.
Камеры службы безопасности, которыми я спокойно пользовался, позволили мне открыть люк и уйти за ближайший челнок. Со стороны мои движения напоминали пьяного: я то ложился, то укрывался за дюзой маневрового движка, согнувшись в три погибели, то бежал сразу через три стояночные площадки с быстротой ветра. В действительности я так прятался от чужих глаз и дежурного техника. Это мне почти удалось, но тут на моих глазах, а следил я за пилотом с помощью камеры наблюдения, тот прошёл к челноку и зашёл внутрь. Сволочь, до вылета ещё час, почему он так рано припёрся? Однако я уже находился в середине лётной палубы, и при мне два судна стартовало с неё, а до нужного челнока осталось немного, обойти бот – и я на месте.
Теперь приходилось контролировать не только всех на палубе, но и пилота, который занял кресло и стал возиться с ним, работая с пилотским пультом.
Пробирался я по лётной палубе со стороны силового поля, и любой, кто пролетал мимо, мог увидеть меня невооружённым глазом. К счастью, для полётов по системе пилоты пользовались сенсорами, и только потом оптическими датчиками, так что с этой стороны я подстрахован, фиг заметят.
В принципе пилот мне не помешал, незамеченным я добрался до челнока, открыл шлюзовую, на пульте пилота ничего не засигналило, осторожно прокрался в пассажирский отсек, покосился на макушку пилота, видневшуюся над спинкой кресла, и, приподняв люк на полу в реакторную, скрылся там.
Пилот услышал шум, как я бросал баул на пол в реакторной, прислушался и обернулся, но я уже прикрыл люк. Пожав плечами, он вернулся к работе с пультом. Присмотревшись, я понял, что он устанавливает дополнительный модуль. К управлению это не относилось, чисто гражданский галопроектор виртуальной реальности с эффектом присутствия.
Через полчаса начали по одному и по двое подходить пассажиры, и точно в указанное время мы вылетели на боевую станцию. Полёт длился минут двадцать, и челнок наконец уместился на опорах на лётной палубе. На этой я ещё не был, хотя побывал во время своей прошлой эпопеи на семи.
Как только пилот и пассажиры покинули челнок, я выбрался из реакторной, на секунду зажмурился и отправил в эфир кодовый сигнал. Это был просто кодовый набор цифр и слов, белиберда, тем более пакет был очень короток и напоминал просто сбой, но всё же буквально через секунду был отклик и на меня вышел управляющий искин. Дешифратор сделал невозможное. За минимально короткое время он смог пробраться в диспетчерский модуль, в сильно охраняемый бокс с шахтами и взломать искин.
Установив связь, теперь управляющий искин подтвердит мой идентификатор, если тот искин, что отвечал за безопасность, засечёт наше общение, я стал копаться в архиве и информационных базах. Управляющий искин имел достаточно богатый архив, и к тому же теперь я могу с помощью административного доступа изучать постоянно поступающие свежие данные по системе. Здесь она была более полная, по сравнению с гражданскими станциями.
Где-то через полчаса я нашёл одну информацию в архиве искина, которая заставила меня насторожиться. Раз в месяц Тим заходил в бокс с искинами и менял все коды и пароли. Братца я мог понять, это один из немногих способов держать боевую станцию в кулаке и быть уверенным, что она будет подчиняться только ему. Видимо, он помнил мои лихие налёты на станции и подстраховался. До ближайшего срока осталось шесть дней. Судя по архиву, Тим быстро менял коды, на это ему хватало десяти минут, и покидал бокс. На выходе его ждала охрана, десять гвардейцев в его цветах. Похоже, он заново сформировал свою роту гвардейцев, так как за ним последовало всего половина, остальные разбежались перед его побегом.
Изучив запись с камер, как Тим входит в бокс и выходит через десять минут, к сожалению, внутри камеры на это время отключались, я задумался. Что это может мне дать?
Да, кстати, мой дешифратор под камеры в боксе не лез, хотя они и работали. Он уже пакетом скинул мне файл с тем, как смог пробраться в бокс с искинами и как работал. Всё строго по моему плану. Он просто кратковременно вырубил камеры через коммутатор узла и, когда стихла тревога и начался ремонт, проник внутрь, подключил кабель к диагностическому разъёму искина, и, разматывая – у него была своя бобина на двенадцать метров – и скрывая его в щелях и за другими кабелями, спрятался за оборудование, начав взлом. Так он и сидел эти дни, укрываясь за пультом в боксе. Решётку вентиляции, через которую он попал в бокс, дешифратор сразу вернул на место и снова сигнализацию включил. В общем работал.
Теперь о Тиме. Что мне даст эта информация о его скором появлении на станции? Да пока ничего. Это управляющий искин стал мне подчиняться, другие пока были глухи, а искин службы безопасности дешифратор только начал взламывать, используя как усиливающий передатчик управляющий искин. Это заметно повлияло на скорость, день-два – и второй искин станет моим.
