поднял челнок и, развернув его, направил в сторону железной дороги. Найти нужный эшелон сразу не получилось. Тот далеко уйти успел, все же боевая техника на фронт шла, зеленый свет повсюду. Да еще я не сразу его опознал. Какой-то м… по дороге подсоединил к нему две цистерны. Видимо, с топливом. Количество платформ изменилось, вот я и путался. Наконец разобравшись, все же эшелон с танками на этой ветке был один, прикинул, куда тот движется, и, сообразив, что мимо следующей узловой станции ему никак не пройти, сел в роще неподалеку от нее и завалился спать. Очень уж хотелось. Что-то мне постоянно хотелось в последнее время жрать и спать. Точно паразит виноват, больше некому.
Утром я проверил окрестности. Вдали паслось стадо коров, и никого рядом. Я переоделся в местную одежду, позавтракал остатками натуральной пищи, купленной в селе, все до остатка съел, так как хотелось, да и все равно испортится, и направился к населенному пункту, где поднимались дым паровозов и труб котельных. Даже гудки иногда долетали.
До городка и узловой станции было идти километра четыре, но я, не напрягаясь, пробежал их. Тут полевая дорога вилась в нужную сторону, вот, изображая неторопливый бег, и добрался до нее. Выяснилось, что нужный эшелон еще был в пути, тут я его не нашел. Да и то, что он дальше пойдет, я сомневался. Станция узловая, последняя, дальше только обычные, а через пятьдесят километров уже передовая грохотала артиллерией. Тут не слышно, просто предположил. Снимать технику с платформ удобно именно здесь, более того, даже подготовленные площадки имеются. В общем, осмотревшись, я вернулся на челнок. Прибудет нужный эшелон, сниму лейтенанта, пообщаемся. Что-то я действительно перемудрил, скорость небольшая, рано ему еще быть, поэтому, пока оставалось свободное время, занялся своими делами. За дроида браться не стал, пищевой синтезатор меня ждал. Подсоединив прибор копира к планшету, я разложил блюда отдельно. А то часто все сразу копировал. Их тоже подготовил, но с пометкой дежурный обед. То есть при заказе туда входило все – и первое, и второе, и чай с компотом. Не разделишь, все сразу одним пакетом заказать будет можно. Не страшно. После того как я скомпоновал блюда, ввел их в меню синтезатора. С сетью я минут пятнадцать бы провозился, а тут четвертый час, и работе конца краю не видно. И ведь не бросишь, тогда вся проделанная работа насмарку, все заново придется делать. Наконец через полчаса последнее блюдо было забито в память синтезатора. Сразу же я проверил его, заказал дежурное блюдо из борща, макарон с гуляшом и чая с компотом и коржиками. Про три кусочка хлеба забыл сказать, они тоже были. Большой неожиданностью была солонка, которая, видимо, попала под действие копира, и синтезатор ее создал. Только соль была не в глиняной солонке, а в толстостенной пластиковой. Глину тот не выделывал, а пластик для тарелок – легко.
Заказывать этот номер в меню можно только с таким перечнем блюд. Скопировал так. Нужно было по отдельности, но и это не плохо. Солонки такие долго хранятся, как и соль в них, так что с каждого блюда их много накопится. Эх, была бы сеть, исправил бы, а так придется не утилизировать их, а собирать. Нужно будет коробку под них приготовить.
Закончив с обедом, я убрал всю посуду в утилизатор, она одноразовой была, и, прибравшись на судне, поспешил к станции. Эшелона как не было, так и нет. И ведь в лоб не спросишь, куда такой-то эшелон с танками делся, сразу за шпиона примут. Что ж делать-то, все равно ведь узнать нужно! Пришлось немного поиграть. Сделать запыхавшийся усталый и встревоженный вид и, сжимая в ладони клочок бумаги, подбежать к железнодорожнику со станции. Что у него за специальность, не скажу, но он был в форме.
– Скажите, – с трудом переводя дыхание, сказал я, – танкисты еще не прибыли?
– А тебе до них какое дело? – настороженно осмотрел тот меня.
– Брат у меня там, механик-водитель. Вот, вчера телеграмму прислал с какой-то станции, сообщил, остановка на несколько минут тут будет, хотел встретиться, а я не успел, мост размыло. Пришлось вплавь, а дальше бегом.
– Не знаю. Танкисты были, но под утро, не рассвело еще. Дальше ушли. А будет еще или нет, не скажу.
– Значит, успел, – с облегчением улыбнулся я. – Подожду.
Отойдя в сторону, я стер улыбку с лица и нахмурился. То, что под утро дальше прошел как раз нужный мне эшелон, я теперь уже не сомневался. Ошибочка вышла, тот оказался куда быстрее, чем я думал.
Я уже собрался покинуть вокзал, когда зазвучала сирена воздушной тревоги. Вместе со всеми выскочив на привокзальную площадь и присмотревшись, я заметил несколько приближающихся точек со стороны передовой. Налеты на эту узловую станцию бывали, свидетельства видны везде – от плохо засыпанных воронок до кучи горелого металла в стороне.
Там были и перекрученные рельсы, и остатки вагонов и платформ. Утром тоже был налет, когда я тут был, что-то тушили в районе складов, хотя сам налет я не застал, спал еще. Это был, видимо, второй на сегодня.
Рванув в сторону – мне не хотелось попасть под случайный разрыв, тем более защиты на мне просто никакой не было, – я пробежал мимо позиции зенитчиков, мельком их осмотрев. К моему удивлению, там был знакомый лейтенант-зенитчик, с которым я встретился в первый день войны у границы. Ничего себе, два месяца уже война идет, а тот все еще жив. Да и автомат, что я ему тогда дал, снятый с тела диверсанта, был при нем. Более того, у командира орудия был второй, со сколом от пули на прикладе. Теперь лейтенант командовал не счетверенными пулеметами, а тридцатисемимиллиметровой зенитной пушкой ПТО-ПВО. Осмотревшись, я обнаружил позиции еще двух таких пушек, однако судя по стрельбе, их было гораздо больше, да и пулеметы зенитные тут имелись.
– Здорово, – подошел я к знакомцу.
Тот, удивленно поправив каску, обрадованно улыбнулся:
