Уже совсем рассвело, так что можно было работать и без фонарика. Быстро пролистав документы, я задумался. Что-то не сходится. Сеть есть, пилотский разъем на затылке тоже, я уже проверил, не обознался, почему он тогда тут?
Достав медицинский планшет – сканер нужной специализации я не нашел – и подключив его к разъему на руке, стал проверять, что за сеть установлена.
– Не понял, она же отключена, – удивился я, после чего посмотрел на лейтенанта и пробормотал: – А ведь похоже, ты не знаешь, что у тебя сеть стоит. Не пилотская, правда, штурмовика третьего поколения, но стоит. Причем с усиливающим имплантом. Одним, но зато на силу. Сейчас они отключены.
Сев на корточки рядом с телом лейтенанта, я продолжал размышлять. Что тот мне не поможет и я зря его искал, уже стало ясно как день. Можно уходить, выстрел холостой получился, но я решил узнать, как Семенов обзавелся сетью. Нажав на пару точек на его шее, я заставил того очнуться. Он застонал, ухватившись за шею и голову. Открыв глаза, он почти сразу расширил их, увидев меня, и, работая руками-ногами, стал отползать, пока не уперся спиной о ствол дерева.
– Ты кто? – немного жалобно спросил он.
– Можно считать, что я друг, – так же по-русски ответил я и тут же спросил на общем: – Ты меня понимаешь?
– Что? Вы немец? Я не знаю этого языка.
– Мне сложно ответить на этот вопрос, так как в моих венах течет и немецкая кровь и русская. Как это ни забавно звучит, но оба моих деда воевали в эту войну. Причем с разных сторон. Один лейтенант вермахта, сапер, другой закончил войну старшиной на батарее, командиром гаубицы, в Берлине.
– Мы победим?
– Если ты имеешь в виду русских, то да, мы победим. Хотя победу у нас потом украдут. Но это уже не важно.
– Вы из будущего?
– А ты умен. Молодец, догадался, – я активировал открытие, и шлем сполз за спину, что позволило нам оказаться лицом к лицу.
– Вы нам поможете победить немцев?
– Зачем? – прямо спросил я.
– Ну, они враги… – неуверенно ответил тот. – Они напали.
– Смотри, видишь, ползет эта букашка? Теперь я веточкой меняю ей путь, и она ползет в другую сторону. А если вернуться назад и не мешать ей, она поползет, куда ей нужно, и судьба, что ее ждет, нам известна.
– Вмешательство – это плохо?
– Я же говорю, ты умен, не зря тебя выбрали. Наверняка высокий интеллект. Да, если произойдет вмешательство, то никого не будет. Ни моих родителей, ни меня, ни сестер. Будущее изменится, и для меня там места уже не будет.
– Я вам зачем? Зачем мы встретились?
– Ты не перестаешь меня поражать, видишь самую суть дела. Дело в том, что я потерпел аварию и был достаточно серьезно ранен. Я потерял сеть и не могу вернуться домой. Заметив, что у тебя такая стоит, я подумал, что ты сможешь мне помочь, но ошибся, она у тебя даже включена не была.
– Вы об этой штуке на затылке и точках на руках?
– Да, это выходы разъемов для подключения. Меня интересует, откуда она у тебя. Ты об этом знаешь?
– Нет, – медленно покачал тот головой. – Два года назад, когда я учился в танковом училище в Орле, пропало трое наших. Я тоже. Меня потом нашли с этим украшением в лесу рядом с ближайшим городом, а парней нет. Врачи изучали, рентген делали, даже думали вырезать, но еще хуже сделать боялись. Не тронули. Так и живу. Привык уже, не мешает.
– Там заглушка должна стоять, она с кожей сливается, и разъем не видно, – задумчиво пробормотал я. – Вот что, мне тебя в капсуле проверить надо. Есть одно подозрение.
– Что за капсула, далеко? Меня ведь хватиться могут. Мы тут до вечера стоять точно будем, так что искать начнут.
– Да, действительно, – очнулся я от раздумий. – Вот что, сбегай, предупреди, что уйдешь… М-м-м, к разведчикам. Они тебе дадут перерисовать карту позиций немцев на этом участке. А чтобы одного отпустили, скажи, друга детства встретил, тебя одного приглашал.
– Хорошая идея. А у тебя есть такая карта?
– Да, я сюда на аппарате из будущего прилетел. Снял позиции, дам перерисовать. Это не сильно повлияет на вмешательство, хотя и может. Предупреди, что часа четыре, а то и пять тебя не будет. Главное, запомни: обо мне никому, это тайна. Расскажешь, сорвешь все.
– Хорошо. А куда?..
– Туда, – указал я направление в сторону части и остался сидеть, а лейтенант быстро скрылся между деревьев. Бежал он как ветер.
То, что он меня может сдать, я предполагал, а чтобы это прошло для меня без неожиданных сюрпризов, нацепил на него не только маяк, но и микрофон, и сейчас слушал через планшет, как тот тяжело дыша бежал, прорываясь через ветки кустарника. По пути он ойкнул, и по бормотанию я понял, что тот нашел свой шлемофон. Потом был оклик часового, отзыв и радостный доклад, что его уже искать собирались.
На опушке расположились части танкового отдельного батальона, причем даже не кадрового, а собранного за считанные недели на базе Казанского
