Упал на пол жилет. Белая кружевная сорочка скользнула с плеча… обнажив грудь почти до соска. Лёня поцеловал прелестнице шею… погладил плечо, поласкал пальцами грудь… чувствуя, как твердеет, наливаясь соком, изящный сосочек… а потом накрыл его губами, потеребил языком, вызывая сладострастный стон и тихий шепот:
– Двадцать крейцеров…
Однако цены!
– Хорошо, милая… Катя… Катя…
Оторвавшись от лобзаний, Катерина сбросила юбку и медленно стянула через голову сорочку, давая возможность любовнику (а лучше сказать, клиенту) любоваться юным, великолепно сложенным телом: узкой – обхватить руками! – талией, крепкой налитой грудью, изящной линией бедер, томительно- волнующей ямочкой пупка. Поспешно сбросив одежду, Леонид опустился на колени, обхватил руками ягодицы и бедра девчонки и принялся страстно целовать пупок, постепенно спускаясь к лону. Девица выгнулась, застонала, закатывая глаза…
Осторожно опустив ее на кровать, молодой человек лег сверху, прижимаясь к чудесному, восхитительно упругому телу, полному притяжения неизбывной юности и неги. Упругие сосочки уперлись Леониду в грудь, горячие бедра раздвинулась, обхватили стан… кровать заскрипела… из пухлых, приоткрытых девичьих губ вновь вырвался стон… стоны…
Как только Леонид наконец расслабленно откинулся на ложе, в дверь сильно стукнули. Такое впечатление – сапогом!
– Открывай! – послышался грубый голос. – Эта моя девка! Моя!
Засов на двери оказался слабеньким и скоро не выдержал напора. «Магнус» едва успел одеться и схватить непременную принадлежность дворянского костюма – шпагу, как в комнаты, размахивая устрашающей величины палашом, ворвался дюжий молодец лет двадцати пяти с круглым, поросшим темной щетиной лицом, и с бешеным взглядом оскорбленной невинности.
– Ай! – взвизгнув, голая жрица любви поспешно прикрылась сшитым из разноцветных лоскутков одеялом.
– Ага! Попались!!! А ну, защищайся!
Парень был одет как наемник, в то неописуемо живописное разноцветное рубище – сплошь в разрезах и лентах – кои ландскнехты всей Европы почитали и за рабочий, и за парадный костюм, не слишком гонясь за модой, а иногда и сами эту моду определяя.
Шпага у Лёни, конечно, имелась… Только вот владеть ею он пока так и не сподобился научиться. Хотя мысля такая была. Только вот все как-то не до того было. А молодой наемник выглядел весьма угрожающе и, похоже, намеревался взяться за «короля» всерьез. И что было делать?
– А ты славный парень! – с громким хохотом Арцыбашев бросил шпагу в угол и живенько наполнил опустевшие бокалы вином. – Выпьем доброго рейнского – не пропадать же добру? Выпьем, а уж потом возьмемся за наши дела.
Удивить! Нападавшего надо было удивить, поразить чем-то, оглоушить, словно на бойне быка. Непонятное, оно не всегда пугает, но всегда настораживает. Парень – ландскнехт, не столь уж и юный, а значит, не дурак. Дураки в наемниках долго не жили, гибли в первых же боях…
Ну да… не дурак! Оба не дураки. И эта рыжая Катя – та еще… Именно на нее ландскнехт и бросил быстрый удивленный взгляд. Словно бы требовал объяснить – а что, собственно, происходит? И этого перехваченного взгляда, точнее взглядов, коими проворно обменялись мужчина и девушка, Арцыбашеву вполне хватило, чтобы сообразить, что к чему. Эти двое были знакомы. Однозначно! Ай да Катерина… Решили, значит, лошка развести?
– Катя, не принесешь ли нам третий бокал? – закинув ногу на ногу, светски ухмыльнулся Лёня.
Господи, как же ему хотелось в этот момент закурить, как хотелось! Увы…
– А мы пока потолкуем. Денег я вам дам, не беспокойтесь. А тебе, парень, предложу хорошую службу, весьма доходную. Если ты, правда, и впрямь такой злой рубака, каким кажешься. Кстати, как твое имя, незнакомец?
Наемник растерянно моргнул:
– Э-э… Альфонс.
– Хо! Альфонс! Ну, надо же, – от души рассмеялся Леонид.
– Альфонс ван дер Гроот из…
– Меня не интересует, оттуда ты, – краем глаза глядя на быстро одевающуюся Катерину, Арцыбашев протянул парню бокал. – Вижу – ты бодрый малый и настоящий солдат. Жалованье в шесть талеров тебя устроит? Ну, и, конечно, по обычаю, часть воинской добычи – твоя.
– Шесть талеров? – парочка вновь переглянулась.
«Магнус» хмыкнул:
– Ну, хорошо – семь!
Вообще-то везде в Европе наемникам платили от трех до пяти талеров в месяц, но ведь нужно же было как-то отделаться от этого настырного визитера? Тем более полученные от царя Ивана Васильевича бочонки с золотом вполне позволяли немного пошиковать.
– Ну, так как? Согласен?
Альфонс ухмыльнулся. Ударили по рукам. Выпили. Одевшаяся Катерина быстренько сбегала за вином…
В особняк любезного ратмана Ротенберга «его королевское величество» явился изрядно подшофе, однако еще и отужинал, и выпил, и
