Так и просидели до глубокой ночи, после чего дьяк Андрей Яковлевич Щелкалов и королевская чета отправились через двор в гостевые покои. Темное небо загадочно мерцало далекими звездами, из-за частокола слышался смех – гулянка по случаю очередной царской свадьбы продолжалась вовсю. Государь выкатил бочки с пивом и стоялым медом, на дармовое угощение слетелось почти пол-Москвы. Ну, не половина, конечно, однако с пару тысяч человек набралось запросто. Поди-ко, проверь всех!
Простившись на середине двора с дьяком, Магнус с Машею зашагали в отведенные им хоромины… да у самого крыльца юная королева взяла мужа за руку:
– Душно как! Я употела прям вся…
– Да и я… любит царь-государь Иоанн Васильевич жару поддать.
– Так пошли на пруд, выкупаемся. Там вон и весело как… народу полно. Думаю, никто нас в темноте не узнает. Хочешь, так еще и Мишу с собой возьмем, чтоб без опаски.
– Куда-куда вы меня взять собралися? – Михаил Утрехтский возник из темноты верным неусыпным стражем. – Ежели на пруд, так я там укромные места знаю.
– Ну, веди тогда, коли знаешь!
– Так ворота-то…
– Для нас – откроют, не переживай.
Во всей Александровской слободе было светло, почти как днем. Ярко горели факела, освещая длинные, наспех сколоченные столы и дубовые бочки с дармовой выпивкой. Под столами уже валялись упившиеся, а те, кто еще стоял на ногах – громко орали песни. Драться, правда, не дрались – за тем зорко следили стрельцы, без стеснения побивая задир батогами.
– Вона, меж тех кострищ, – указал Михутря. – Там мысок, ракитники, ивы…
Место и впрямь оказалось укромным, только, увы – занятым. Какие-то мужики отфыркивались, мылись… Один даже насвистывал что-то такое знакомое… но знакомое так, не очень. Прилипчивая такая мелодия, на военный марш похожа…
– А вон если туда пройти, ельником?
Так и не вспомнил Арцыбашев мелодию – Михутря с мысли сбил, да и Маша за руку потащила.
За ельником и вправду оказалось безлюдно, тихо. Красавица королева, сбросив одежку, вошла в воду первой, Магнус – следом за ней. Верный Михаил остался на берегу за сторожа.
– Ой, любый! Как хорошо-то! А ну, догоняй…
Ага, угонишься за ней, как же! Плавала Маша словно спортсменка-разрядница, а ныряла – не достанешь, не дева – дельфин!
– Ухайдакала, ухайдакала, – выходя из воды, король похлопал супружницу пониже спины.
Маша прильнула было, но ту же отпрянула – застеснялась Михутри. И правда – где уж здесь-то? Здесь, на бережку так просто посидели, поболтали, костерок пожгли да выкупались еще раз. А сексом занялись уж потом, в хоромах!
Царская охота сразу же была объявлена малой – только для своих, особо приближенных. Полтора десятка гостей, пара егерей да дюжины три загонщиков, по сути – переодетых стрельцов. Для засады.
– Вы далеко-то на безлюдье не забирайтесь, – напомнил королевской чете Иоанн. – Мало ли что.
Магнус повел плечом:
– Как и договаривались, ваше величество. Начнем от гати. Там, на опушке, чуток поотстанем – и к урочищу…
– Там дьяк вам еще кое-что расскажет…
Иван Василевич вальяжно махнул рукой – тут же затрубили рога, залаяли псы, взвились на дыбы кони! Охота началась. Пусть малая, но от того не менее красивая, завлекательная, азартная. Вслед за царем понеслись с гиканьем богато одетые всадники – бояре да князья. Понеслись на звук рогов ловчих и вскоре скрылись из глаз за деревьями…
– Да не спешите вы так! – думный дьяк Андрей Щелкалов на своем смирном коньке едва нагнал их величеств. Покрутил что-то меж пальцев, пожаловался:
– Ох, не для меня, старика, все эти охоты. Так вот что хочу сказать-то. Говорят, сеночь какой-то купчина-литвин про охоту выспрашивал. У лужки одного. Тот потом утром раненько к приказным заявился, обсказал.
– Понятно. Значит, не зря все… Красивые четки у вас, Андрей Яковлевич.
– Четки? Ах, это… Это бусины. Кстати, именно ими литвин со служкой и расплатился. Недешевые бусины. Видать, уж очень хотелось про царскую охоту узнать.
Бусины…
– А дай-ко, господине, взглянуть…
– Да пожалуйста!