И тут Саша вскочил, замахал руками, радостно завопил во всю глотку:
– Эге-ней, Нгоноо-о-о!!! Я здесь! Здесь! Господи-и-и-и…
– Не надо стрелять, – с усмешкой махнул рукою Аммата. – Похоже, это добрые друзья нашего друга.
– Именно так, мой вождь! – все себя от внезапно нахлынувшего на него счастья, поклонился Александр. – Добрые хорошие друзья… И самое главное – долгожданные.
А Нгоно уже замахал руками, вертолет опустился, снизился…
Через десять минут Саша уже пил крепкий кофе в каюте капитана, в обществе своего старого приятеля Нгоно, двух высших офицеров и… родной супружницы Катерины!
– А что? – смеялась молодая женщина. – Почему бы мне было не поискать родного мужа? Не буду хвастать, но именно я все-таки обратила внимание на те странные мозаики, что наш друг Анри Лерой раскопал в Сусе! Даже попросила переслать через Интернет фотки, а уж когда их увидела… Хорошо еще, ты слова из трех букв не понаписал, Сашка!
– А ведь мог бы! Тогда б вы еще быстрей догадались. Кстати, а дети наши с кем?
– А ни с кем.
– Как ни с кем? – молодой человек ошарашенно посмотрел на супругу.
– Да так. Спят себе в люксовой каюте. Едва уложила!
– Господи…
– Ну, просто не на кого было оставить, вот и взяла…
А снаружи погода испортилась, небо затянули облака, забуранились серые волны, и задул пронизывающий насквозь мистраль – северо-западный сухой и холодный ветер.
Примечания
1
Публий Овидий Назон. «Любовь на пиру». Пер. М. Гаспарова.
