– Почти, – уклончиво ответила я, – только попроще и более торжественно. Обряд называется «свадьба». Мужчина и женщина, которые выбрали друг друга, называются «жених» и «невеста», а после обряда становятся мужем и женой. Жена равна мужу и имеет право решать те же вопросы, что и муж.
– Женщины теперь равны мужчинам, Катия, – откликнулась Эриока, – нам теперь можно иметь даже это.
Она раскрыла ладошку и показала мне коробочку, похожую я видела у илана. Голопроектор – искусственное подобие моей звездочки, а еще символ, его могли иметь только члены планетарного сообщества. Значит, равенство женщин признали. Хоть одна хорошая новость.
– Я рада, что женщин больше не будут продавать, как рабов, – сказала я подругам.
– Рабов больше нет, – улыбнулась мне Йумма. – Совет Разумных отменил такой вид наказания. Все законы сейчас пересматриваются.
– Да! Оказывается, участь раба была еще ужаснее, чем мы представляли, – перебила ее Эриока, – а тексы в своем истинном облике ужасно мерзкие.
– Откуда ты знаешь?
– По голопроектору смотрела, – пожала плечами заисланка, – там целый день с разных концов Вселенной передают.
– Покажи, – попросила я подругу.
Она с гордостью поставила голопроектор на стол и что-то на нем нажала. Сцены, которые мы увидели, были не для слабонервных. Драконы исследовали какое-то большое здание. Сначала шли помещения, похожие на камеры. В них были беременные женщины различных рас. Огромные несоразмерные животы не позволяли им даже стоять, они могли лишь сидеть, привалившись к каменной стене.
– Что это? – прошептала я.
– Это ферма, – тихо сказала Йумма, дотронувшись до моего плеча, – там тексы выращивали себе новых рабов.
Я прикрыла себе ладошкой рот, чтобы не закричать от ужаса. Дальше шли какие-то лаборатории. Встречающихся на пути тексов накрывали энергетической сетью и срывали кольца облика. Их истинный облик вызывал отвращение. Понятно, почему они ввели в моду кольца облика – чтобы не выделяться на общем фоне. Им было что скрывать.
– Какие они мерзкие, – тихо сказала я.
– Самые ужасные из всех, – подтвердила Глая.
Дальше шли коридоры, снова лаборатории, а вот следующее помещение заставило меня вздрогнуть. Там находился полностью оснащенный инкубатор. В клетках находились младенцы, голенькие, сучащие ручками и ножками. Они лежали на странной поверхности. Иногда из потолка клетки высовывались щупальца, чтобы обработать ребенка розовой пеной или покормить.
– Ужасно, – всхлипнула я, – это же концлагерь какой-то! Что будет с этими детками?
– Если не отыщут их биологических родителей, то передадут под опеку Совета. Найдут им новые семьи среди биологических родственников. Рождаемость на планетах снизилась, взять дитя – это честь, – рассказала Йумма.
– Ох, чувствую, и рождаемость среди свободного населения снизилась неспроста, – озвучила я догадку, – они растили себе пищу, а свободные гуманоиды должны были исчезнуть как вид. Конечно, это только предположение, но я не удивлюсь, если тексы что-то распыляли на ваших планетах или подмешивали, например, в воду.
Голопроектор погас, а мы еще долго сидели, обсуждая последние новости. Девчонки взахлеб рассказывали о подвигах Драконов, об освобождении от тексов, о выступлениях на Совете Разумных. Они говорили, а я тихо гордилась одним белобрысым Драконом. Гад, конечно, но ближе у меня никого нет. Вспомнила радость в его глазах, когда он меня увидел, и приятное тепло разлилось по телу. Рыцари, турниры сейчас казались чем-то смешным и мелким. Что турнир? А вот спасал ли кто-то ради вас целую Вселенную? Каждая девушка, мечтая о любви, рисует свой идеальный мужской образ. Красавцы с пухлым кошельком и виллой на Карибах меня интересовали мало. Я обязательно должна была уважать своего мужчину и гордиться им. И сейчас я уважала и гордилась своим мужчиной! Хотя он еще и красавец, тут не поспоришь. И кошелек прилагается. Вилла, правда, не на Карибах, подальше, но тоже сойдет. Сад мне понравился, а вдалеке я видела море, – может, удастся туда выбраться.
Наши посиделки плавно перетекли в легкий ужин, а потом в примерку нарядов, которые для меня доставили в течение дня. Неугомонная Глая заставила перемерить все: от ночных сорочек, расшитых чем-то напоминающим жемчуг, до вечерних платьев из тяжелых тканей, подбитых диковинными мехами. В примерке приняли участие все, даже моя милая помощница, которая при каждом переодевании в мою вещь вызывала бурный взрыв нашего хохота. Вход в гардеробную, который в прошлый раз я так и не отыскала, спрятался у бассейна. Неприметная дверь была скрыта гигантскими листьями незнакомого растения. И теперь половину этого помещения занимала моя аккуратно развешанная, подобранная на все случаи жизни одежда, и расставленная рядами обувь.
Вскоре мои подружки разошлись по своим спальням и я осталась одна. День, хоть и был наполнен интересными событиями и радостными встречами, забрал много сил и энергии. Из окон на меня мирно смотрели две луны чужого мира, а на душе было тревожно. Казалось бы, жизнь налаживается, но нехорошее предчувствие поселилось в груди, с каждым мигом становясь все ощутимее.
Вода всегда расслабляла мое тело, прогоняя плохие мысли, и я решила перед сном поплавать. Призвав силу, долго любовалась искристой змейкой на
