– Знаменитый лабиринт Минотавра на Крите, – кивнул Новак.
Грей вспомнил рассказ священника об этом лабиринте: один и тот же рисунок был обнаружен не только на Крите, но и высеченный на камне в Италии, Испании, Ирландии и даже далеко на севере, в Финляндии. А еще он упоминается в древнеиндийских эпосах…
Роланд повернулся к своим слушателям:
– Я уверен в том, что Николас Стено, следуя указаниям, обнаруженным в Хорватии, и руководствуясь пророческими предположениями отца Кирхера, обнаружил древнюю родину этих исчезнувших «начальников» и отметил ее на карте этим лабиринтом.
Грейсон посмотрел на обширное озеро, изображенное на рисунке.
– Вы уже говорили о том, что история с ушедшей под воду Атлантидой на самом деле может относиться только к одному затонувшему
– Возможно. По крайней мере, сам Кирхер в это верил, хотя, конечно, он мог объединить сообщение Николаса Стено с описанием Платона, – ответил священник. – Но в любом случае Стено обнаружил в горах Южной Америки что-то такое, что связывает все воедино.
– Если б мы знали, что это за место, – сказала Лена, и в ее голосе прозвучал благоговейный трепет, – можно было бы туда отправиться…
– Мы можем туда отправиться, – посмотрел на нее отец Роланд.
– Каким же образом? – в очередной раз удивился Пирс.
Новак постучал пальцем по нарисованному кратеру.
– Я знаю, где именно это находится.
Внимательно изучив карту, Грей понял все:
– Линии, пересекающие рисунок… они же подписаны!
– Это указания долготы и широты, – подтвердил его догадку священник. – Во времена отца Кирхера широта рассчитывалась точно так же, как и в наши дни, но при определении долготы в качестве отправной точки вместо Гринвичского меридиана использовался меридиан острова Иерро.
– И вы сможете пересчитать одно значение в другое, – спросил Пирс, отмечая возбужденный блеск в его глазах.
– Я не только пересчитал долготу, но уже нашел эту точку на карте.
Вернувшись к планшету, Роланд вывел на экран новую карту со стрелочкой, обозначающей место.
– Это в Эквадоре, – сказал Грей.
– Глубоко в Андах, – кивнул Новак. – Приблизительно в восьмидесяти километрах к югу от Куэнки.
Однако Лена разделяла скептицизм Грея.
– Но с чего вы взяли, что это имеет какое-то значение? Я хочу сказать, это же какая-то глухая дыра у черта на рогах.
У Роланда ярко вспыхнули глаза.
– Потому что мы не первые, кто прошел по оставленному Кирхером следу до тех мест.
– Что вы хотите сказать? – спросил Пирс, будучи не в силах скрыть свое изумление.
– Работая над докторской диссертацией, я установил, что в начале двадцатого столетия другой католический священник, монах по имени отец Карлос Креспи, увлекся идеями Атанасия Кирхера. Как и отец Атанасий, он изучал науки с таким же рвением, с каким служил религии. Отец Креспи занимался ботаникой, антропологией, историей и музыкой. Он основал католическую миссию в Куэнке, где прослужил пятьдесят лет, вплоть до своей смерти.
– В Куэнке? – повторила Крэндолл, разглядывая карту Эквадора. – Это же рядом с тем местом!
– Вот именно, – кивнул Новак. – Мне всегда казалось странным, что такой образованный и культурный человек, как отец Креспи, выбрал этот глухой городок в Андах, чтобы провести там остаток своих дней. Но теперь, кажется, я понимаю, в чем дело.
– Вы полагаете, Креспи отправился туда из-за Кирхера? – уточнила девушка.
– В архивах здешней библиотеки хранятся десятки работ преподобного отца, в основном относящиеся к тому времени, когда при университете существовал музей Кирхера. Его обширная переписка, план работ и многое другое. Все это никогда не публиковалось и не систематизировалось, а пролежало несколько столетий в полном забытьи. До тех пор пока один человек не занялся подробными исследованиями.
– Кажется, я догадался, кто это был, – сказал Грей. – Отец Карлос Креспи.
– Он составил полный каталог работ отца Кирхера, а также помог восстановить и сохранить значительную часть его переписки, – кивнул Новак. – В том числе и много писем Николаса Стено.
– Значит, вы полагаете, что из этих писем Креспи почерпнул нечто такое, что привело его в Эквадор?
– Не думаю, что ему удалось восстановить полную картину. И все же он понял, что речь идет о чем-то интересном и что имеет смысл заняться этим подробнее.
– И Креспи основал миссию в Куэнке? – спросила Лена. – В качестве ширмы?
– Нет, – поморщился Роланд. – Я считаю, что отец Карлос увидел возможность продолжать исследования, в то же время занимаясь своим главным призванием, помогая коренным жителям этих мест. Он завоевал искреннюю любовь тех, кому служил.
