Креол терпеть не мог, когда ему что-либо навязывали.
– Это необязательно, – буркнул он. – Ее можно оставить в живых.
– Можно, но не нужно, – прошипел Йог-Сотхотх. – Ты привязан к ней – это помешает твоему величию. Она тянет тебя назад. Отвлекает от важного.
– Я это как-нибудь переживу, – огрызнулся Креол.
Он никогда не мог понять, что его привязывает к этой женщине. Не мог понять, почему позволяет ей кричать на себя и обзывать всякими словами, почему терпит от нее такое, чего не терпел больше ни от кого во всей вселенной. Он и сейчас этого не понимал.
Однако ему почему-то не хотелось все это терять.
– Одна жизнь ничего не значит, – пробормотал он.
– Совершенно верно. Так что не будет ничего страшного, если ты ее отнимешшшь.
Креол продолжал таращиться на Ванессу. Когти на его руках становились все длиннее. Они словно сами собой тянулись к умирающей жене… метили прямо в сердце.
– Чувства отягощают, – продолжал настойчиво шипеть Йог-Сотхотх. – Привязанность отягощает. Убрав ее, ты избавишься от тяжкой ноши. Избавишься от бесполезного груза. Последней мелочи, которая еще связывает тебя сссс миром смертных. Заверши начатое, Азаг-Тот. Отдайся Тьме полностью. Сделай последний шаг и правь Лэнгом вечно.
Креол заколебался. Слишком нравилось ему безмерное могущество, слишком долго он его добивался. В самом деле – разве не стоит ради этого убить одну-единственную женщину? Он и так убил разных людей без счета. Еще одна жизнь… отнять еще только одну жизнь… и обрести то, к чему шел с самого рождения!
– Прими свою судьбу, Азаг-Тот! – крикнул Йог-Сотхотх.
Креол сделал еще шаг. Ванесса смотрела на него безо всякого выражения. Похоже, она его уже и не видела – ее глаза заволокло пеленой. Губы чуть заметно шевелились. Креол наклонился и услышал едва-едва различимое:
– Я… я все равно… люблю… тебя…
Креол замер, точно пораженный громом. По его телу пробежала мелкая дрожь, а рот наполнился горечью. Он понял, что не может пожертвовать этой женщиной и своим нерожденным сыном.
Всем остальным – может. Но только не ими.
Маг наложил на Ванессу руки и активировал Исцеление. Ванесса резко изогнулась, издала болезненный всхлип и… потеряла сознание.
Она не исцелялась! Ей становилось только хуже!
Креол в ужасе воззрился на свои ладони – и увидел миазмы чистой Тьмы. Они срывались с его кожи, сочились из каждой поры смертельным потом. Исцеляющие чары в исполнении Креола обратились своей прямой противоположностью.
Йог-Сотхотх едко рассмеялся. Креол буквально нутром почувствовал его радость. Хранитель Врат Бездны даже не пытался ее скрыть…
Несколько томительных, бесконечно долгих секунд Креол молча стоял на коленях над умирающей Ванессой. Но вот наконец он шевельнулся и негромко окликнул:
– Жрец, ты здесь?
– Чем могу служить, владыка Азаг-Тот? – прошелестело сзади.
– Ты ведь сказал, что Йог-Сотхотх и Азаг-Тот напрямую связаны? – уточнил Креол. – Чем сильнее Азаг-Тот, тем сильнее Йог-Сотхотх?
– Совершенно верно, – подтвердил Носящий Желтую Маску. – Именно поэтому нам и нужен по-настоящему могучий чародей. Тот, кто сможет вместить в себе такую мощь и сохранить целостность рассудка…
– Понятно, – перебил Креол.
Он повернулся, и Носящий Желтую Маску невольно вздрогнул. Глаза Креола казались осколками серого льда. В них по-прежнему светилась ярость – но теперь холодная и спокойная.
Маг бросил быстрый взгляд на останки лода Гвэйдеона, и его чело омрачилось, а челюсти плотно сжались. Прямо из воздуха он достал кусок красного мела и быстрыми движениями начертал на полу печать. Потом он точно так же сотворил заправленный чернилами калам и принялся покрывать письменами пергаментный свиток.
– Что… что ты делаешь? – недоуменно вопросил Носящий Желтую Маску.
– Тебя это не касается, – отрезал Креол.
Калам с трудом держался в когтистых пальцах, однако Креол все равно заполнил свиток невероятно быстро. Покосившись на Жреца Древних, маг свернул его в трубку и сунул за пазуху. Хрустнул пальцами. Продолжая коситься на Жреца Древних, Креол вывернул наизнанку свой многомерный карман – и чего уж там только не было! На пол высыпалась целая груда вещей – от магической книги до заплесневелого ломтя ветчины.
Ветчину и прочий мусор Креол брезгливо отпихнул ногой. Ему нужна была только книга. Огромный гримуар на тысячу шестьсот двадцать листов, когда-то
