крестьянок. И первый вопрос, который мне задала Лиза, был легко предсказуем:
— Что с нами дальше будет?
Я устал и был под хмельком. Поэтому хотел только покоя, чтобы меня никто не дергал. Однако следовало ответить, и я сказал:
— Через пару дней получите свободу, и делайте что хотите.
— А ты чем займешься?
— Дальше пойду.
— Мы с тобой, — заявила Лиза.
— Ошалели? Я вам не муж и не родственник.
— Но ты же позаботился о нас…
«Почему так? — промелькнула мысль. — Делаешь доброе дело — и люди, которым помог, пытаются сесть на шею… Неизвестно почему».
— Я вам ничего не должен. Точка. Разговор окончен.
Девушки переглянулись и больше ничего не сказали, а я упал на кровать в дальнем углу, спрятал под подушку пистолет и практически сразу заснул.
28
Самохвалов не подвел. Он уладил все формальности с пограничным чиновником, а затем, снабдив меня припасами, вместе с обозом отправил в Норброд, резиденцию ведьмака Вадима. В общем, Кондратий Федорович проявил себя с самой лучшей стороны, за что ему от меня благодарность, и проблема возникла только одна, с девушками. Беглянки решили, что я и дальше должен заботиться о них. Они даже ко мне в постель пытались залезть. И хотя у меня давно не было женщины, я отказался. Скажу честно, побрезговал. Понимал, что не по своей воле Анжела и Лиза обслуживали десятки деревенских мужиков, но поделать с собой ничего не мог. После чего дал обеим вольную и оставил у Самохвалова. Отныне каждый сам за себя. Повезет девушкам — выйдут замуж и нарожают детей, а нет — тогда дорога одна, в бордель, скрашивать досуг воинов Преображенского анклава.
До Норброда, острога на берегу реки Норска, добрались за двое суток, без происшествий и приключений. Миновали ворота, которые охранялись суровыми стражниками, верными слугами ведьмака, и расстались. Обоз из пяти саней направился к складам, а я, спрыгнув с телеги, попрощался с мужиками и взвалил на плечи рюкзак.
Фермеры повернули в проулок, а я двинулся в центр поселка, где находились постоялые дворы. И пока шел, осматривал местные достопримечательности.
Что можно сказать про острог — по сути, небольшой городок? Дома из бревен, теплые, но неказистые и прижаты один к другому. Люди, кто обеспечен, одеты в легкие полушубки. А бедняки — кто в чем. Оружие почти у всех. Огнестрелов много, а помимо того, у каждого свободного человека есть холодное оружие: сабля, меч, лук, шестопер или кинжал.
На меня оглядывались. Поселение небольшое, человек на пятьсот-шестьсот, а тут новое лицо. Однако я не обращал на это никакого внимания и не дергался.
До постоялого двора, который назывался «Тихая гавань», добрался быстро. Вошел в двухэтажный барак — домом строение назвать было трудно — и оказался в просторном обеденном зале.
Широкие столы и лавки. Свет дневной, хотя и тусклый, проникал в помещение сквозь окна. Осмотрелся и не увидел ни одного человека.
— Эй! Есть кто?
На мой зов откликнулся худощавый бородач в белой рубахе навыпуск, который вышел из темного угла:
— Чего надо?
— Ты хозяин?
— Он самый.
— Мне комната нужна.
— Общая или отдельная?
— Отдельная.
Он смерил меня долгим взглядом и сказал:
— Что-то я тебя не знаю.
— А я здесь впервые.
— Понятно. Есть комната. За сутки десять «маслят» или серебряный рубль. Медные монеты не принимаем.
