Лилит Аэлин Камелия Де Алькарро? У нее что, тройное имя? Ну и что с того, что меня назвали одним из ее имен? Ну и что, что я похожа на нее внешне?
Так бывает среди дальних родственников. Это Архан провел в стазисе пятнадцать веков и благодаря этому не постарел, но Лилит оставалась на Земле. Это невозможно. Александр говорил, что, когда придет время, я вспомню то, что стремилась забыть. Если так, то сейчас – самое подходящее время.
Архимаг Ашерро до сих пор стоял, прижимаясь ко мне всем телом. Отойти я не могла, а прыгать в этом платье и с такой высоты не рисковала. Видимо, придется просто объяснить ему все доходчиво.
– Я – не она, – начала я спокойно. – Я импульсивная, временами неадекватная, иногда – совсем нерассудительная. Слабая и нетерпеливая, я – не она, – голос дрогнул.
Бездна, что я несу?!
Я опустила глаза, не в силах больше выдерживать все происходящее. Теплые губы коснулись моих, и ладони прошлись по вплетенным в волосы кристаллам.
– Не она, – вновь прошептала я, уже не отдавая себе отчета.
Слезы наполнили глаза и тут же покатились по щекам. Я даже не поняла, когда моя спина успела коснуться каменной стены. Мужчина покрывал поцелуями мокрые дорожки и тихо шептал мое имя. Глубокий, чуть хриплый голос перебирал его на разных языках.
– Не она. Не такая, – почти неслышно, еле шевеля губами, плакала я.
Мысли путались и уносились вдаль. Еще несколько минут – и я ощущала лишь его жаркие губы на своей шее, лишь его властные руки на своих бедрах.
– Не такая, – услышала я.
Сильные руки коснулись спины, прошлись от поясницы вверх и грубым порывистым движением освободили грудь, сжатую тесным корсажем.
– Но все равно моя, – прошептал он на ухо.
Еще море поцелуев, еще океан прикосновений, после которых он взял меня на руки и унес обратно в стены дома.
Бездна… Что я делаю?!
Прохлада шелковых простыней коснулась оголенной спины. Горячие жадные губы становились все настойчивее и настойчивее, блуждая по всему телу. Руки коснулись внутренней стороны бедра, и с моих губ сам собой сорвался стон. Не в силах больше противиться тому, чего сама так страстно желала, я взяла его лицо в ладони и притянула к губам – еще более жадно, еще более настойчиво, чем это делал он.
В сумрак все, что меня так волновало. В конце концов, один раз еще ничего не значит. Да и мужчины у меня не было… не помню сколько.
Отдаваясь на растерзание вспыхивающему внутри пламени, я сжимала в руках черные шелковые простыни. Спина выгибалась, а бедра уже сводило неистовой судорогой.
– Твоя, – отвечала я на его прикосновения.
Платье уже было где-то там, на полу, вместе с одеждой Ашерро.
– Моя, – сказал он.
Крепкой хваткой его пальцы прошлись по моим коленям, освобождая путь к конечной цели. Я закрыла глаза, ожидая облегчения огненному смерчу внизу живота. Архан снова произнес мое имя, сливая наши тела в единое целое.
Бездна огненная! Мир взорвался осколками боли, разрывавшей плоть.
«Да быть не может такого!» – кричало мое сознание.
Я резко потянулась наверх, чтобы прекратить боль, но тяжелое мужское тело не позволило отодвинуться, прижимая собой.
– Только моя, – прошептал он снова. – Родная.
Арх замер, давая мне время прийти в себя. Его губы тихонько коснулись моих, подбирая кровь. Оказывается, я прокусила губу в отчаянии. Боль утихла. Осторожно и нежно его руки коснулись моих ладоней и завели наверх, переплетая пальцы между собой, сжимая их вместе. Он снова покрывал поцелуями мое тело. Снова шептал мое имя, снова разжигал угасший огонь внутри меня. И мой мир снова и снова пылал, жар внутри меня снова и снова разрастался, взрываясь фейерверками сладостных судорог, приносящих наслаждение.
– Любимая моя, – сказал он, обессиленно опускаясь рядом.
Арханиэлиус прикрыл глаза и придвинул меня ближе. Я уютно устроила голову на его груди, крепко прижимаясь к мужскому телу.
Если честно, так до сих пор не поняла, что произошло. Как такое вообще возможно? Я решила подумать об этом завтра, благоразумно закрыла глаза и провалилась в сон.
Утро встретило меня жуткой болью во всем теле, засохшей кровью на бедрах и… усыпанной лепестками роз шикарной ванной из белого мрамора. А еще – полностью восстановившейся памятью.
– Доброе утро, родная моя, – первый на сегодня поцелуй в губы.
– Доброе утро, жизнь моя, – ответный поцелуй от меня.
