И тогда она бросилась на кровать ничком и зарыдала, оплакивая свою несчастную жизнь. Жизнь, из которой украли все, даже саму смерть.
Любой, даже раб, может уйти по своей воле туда, где не достанут его беды и злые люди. Туда, где каждый ответит за содеянное и получит по заслугам.
Сара уйти из жизни не могла. Сама не могла.
Она теперь рабыня, скованная узами душевного рабства. Неразрушимыми узами. И это было страшнее всего.
Лекарь оказался довольно-таки симпатичным мужчиной лет тридцати пяти – сорока. Он хмуро посмотрел на Делию, не ответив на ее приветствие, и продолжил лечение Псов, крепко побитых Сарой.
Манагар сидел здесь же – благостный, довольный, как кот, только что нажравшийся сметаны. Шестеро девушек-рабынь, одетых, как и всегда, лишь в украшения, главным среди которых был серебряный рабский ошейник, массировали, умащивали его тело, суетясь вокруг массивной туши хозяина, как муравьи вокруг дохлой лягушки.
Псы заходили по одному, лекарь давал выпить снадобья, которое наливал в деревянную ложку из большого, темного стекла пузырька, а потом возлагал на раненого руки с длинными, ухоженными, как у аристократа, пальцами. Все, как всегда, все, как обычно.
Следить за работой магов-лекарей интересно, и Делию охватило чувство собственной неполноценности и даже некоторой обиды. Вот наделил Создатель какого-то человека этим талантом, талантом мага – за что?! Почему ему? Почему не ей?! Может, она не хотела иметь талант убийцы и шпионки?! Может, она всю жизнь хотела лечить людей! И вот на тебе! Какой-то мужчина может, а она – нет! Обидно, Создатель!
Когда побитые Псы закончились, маг собрал свои склянки в кожаный чемоданчик и собрался уходить, но Делия остановила его в дверях:
– Подожди, мастер! Нам нужно поговорить.
Маг насторожился, оглянулся на хозяина дома. Тот тоже напрягся, отстранил девушек, которые застыли возле него живыми смуглыми статуями.
– В чем дело, Делия? – Адал нахмурился, бицепсы на его руках, которыми он впился в подлокотники кресла, напряглись, как две неплохого размера дыни. – Что тебе нужно от мастера Сидала?
– Мне нужно от мастера Сидала, чтобы он не дурил мне голову! – Делия безмятежно улыбнулась и, подойдя к магу, встала так близко, что их носы почти соприкоснулись. – Ну, привет! Как долго я тебя искала…
– Ты о чем, уважаемая? – маг нахмурился, покосился на Манагара. – Адал, чего она от меня хочет?
– Ну и спроси у нее сам! – раздраженно бросил Манагар. – У нее, похоже, мозги совсем расплавились от жары! Говорил я тебе, девочка, разденься и ходи, как все здешние девушки! Хе-хе-хе… А ты чего? Напялила на себя тряпку, стесняешься своего тела! Я вот – ничего не стесняюсь!
– Я вижу, – сухо заметила Делия, но не повернулась к Адалу. – Агристус Сарнос. Беглый маг. Преступник и заговорщик. А мое имя Делия. Ну что же ты так побледнел? Слышал обо мне, да? Я тебя искала! И ведь почти нашла! Если бы не бунт – ты бы уже сидел на цепи в дворцовой темнице. Итак, молчишь? Что скажешь? Только не вздумай отрицать – у меня память художника! Я видела твои портреты и могу нарисовать тебя по памяти!
– Бред! Это бред! – Рука Сарноса скользнула под легкую куртку, но Делия отреагировала мгновенно – левая рука ткнула мага в плечо, и тот застыл, беспомощно хлопая глазами, парализованный.
– Ну-ка, что тут у нас? – Делия откинула полу куртки и довольно расхохоталась, будто ребенок, увидевший забавную игрушку. – А у нас тут кинжал! Да не один! Эй, Адал, видишь, как хорошо ходить в одежде?! Тут много чего можно спрятать!
– Только не говори, что в твоей тряпочке спрятаны три меча и пять кинжалов! – хмуро парировал Манагар, пристально глядя на застывшего как столб мага. – Чего тебе надо?
– Мне? Мне много чего надо! – сладко улыбнулась Делия и тут же оскалилась, как волчица. – На кого ты работаешь, сучонок?! Пригрел беглого мага! Я сразу поняла – с девками твоими не все ладно! Больно уж они тебе преданные! Смотрят, как на божество! А твои… соратники знают, что у тебя есть маг, способный приводить к заклинанию верности? Такие маги все на учете! Их запрещено использовать, кроме как по императорскому разрешению! Как и в Зануссе! И за такое преступление наказание одно – смерть!
– Взять ее! – скомандовал Адал негромко, и рабыни, которые только что были похожи на стайку испуганных птичек, вдруг преобразились, как если бы эти самые птички стали крысами, оскалившими острейшие зубы.
– Это еще интереснее! – оскалилась Делия. – И не жалко своих девушек?
– Еще куплю, – Адал сжал губы в полоску, наклонившись в кресле, как перед прыжком. – Девочки, убейте ее! Надоела, маньячка проклятая!
Рабыни, блестящие от притираний, позванивающие драгоценными цепочками, напали на Делию все сразу, и ей пришлось сделать сальто, чтобы не быть изрезанной небольшими широкими ножами, появившимися в руках девиц. Где их прятали – знают только они сами. Скорее всего, в пышных волосах, уложенных в прихотливые прически.
Делия успела выхватить из ножен на поясе парализованного мага один из кинжалов – обоюдоострый, длиной в две пяди – не меч, конечно, но все же не с голыми руками!
Девки были быстрыми, очень, очень быстрыми! Как Псы! А может, и быстрее Псов! Их руки мелькали в воздухе, как ласточки, гоняющиеся за стрекозами, и платье, которое так удалось Делии и которое она так любила, было прорезано в двух местах, и в этих местах краснели небольшие пятнышки
